И теперь мы нашли Илану.
— Нам нечего делать здесь, — прорычал я, хватая брата. — Пойдем.
— Ой, вы кого-то ищете.
Я проигнорировал Эмилию, уводя Кейда.
— Просто продолжай идти, братец, — прошипел я, сосредоточившись на выходе.
— Наверное, свою новую подружку — принцессу.
Мы оба замерли, затаив дыхание, а потом медленно обернулись.
Эмилия злобно улыбалась.
— Что ты наделала?
Слова давались с трудом, я произнес их словно в тумане.
— Ой, да ничего особенного, — спокойно ответила Эмилия, осматривая ногти.
Кейд ощетинился и шагнул к ней.
— Черт бы тебя побрал, Эмилия.
— Я всего лишь спасла её от вас.
Я закрыл глаза, боль пронзила меня насквозь.
— Повтори.
— Я её предупредила, — чуть ли не выплюнула она. — Рассказала о себе... О нас.
Что-то внутри словно разбилось вдребезги.
Нет.
Только не так. Мы только нашли её и не можем потерять, не из-за проклятой Эмилии Астор.
Я сжал руки в кулаки и решительно направился к ней, еле сдерживая ярость.
— Иди ты на хрен, Эмилия, — прошипел я, смотря на нее, как хищник на жертву.
— Вот сука, — прошипел Кейд рядом со мной. — Чего мы тебе такого сделали, что ты так обозлилась на нас?
Она ощетинилась:
— Продолжите разговаривать со мной таким тоном, и король Люциан узнает о всех пошлостях, что вы сотворили с его дочуркой. Под крышей его замка.
Я хотел убить её. Накричать, послать на три буквы и броситься с ревом на поиски Иланы.
Но мы находились на королевском приеме.
Здесь не подобало устраивать драму, и мы это понимали.
Кейд схватил меня за локоть и потащил за собой прочь. Мы оба молчали, ярость просто кипела внутри, пока мы не вырвались в пустынный коридор через боковую дверь.
А затем мы сорвались.
Я взревел, стиснув зубы так сильно, что подумал, они разлетятся вдребезги, схватил руками голову. Кейд выкрикивал ругательства и замахнулся на стену, я еле успел его остановить.
Мы задыхались от ярости, наши плечи вздымались, пока мы боролись за каждый глоток воздуха.
— Мы найдем её, — прошипел Кейд. — Мы просто должны.
Я кивнул:
— Но сначала нужно кое о чем позаботиться.
Я подошел к охраннику, который каким-то образом сохранил полное самообладание, несмотря на то что стал очевидцем нашей вспышки ярости.
— Лейтенант, прошу прощения.
— Ваше Высочество, — кивнул он.
— Там какая-то чокнутая мелет всякую чепуху, — вздохнул я и покачал головой. — Думаю, она пьяна или под наркотой.
Он нахмурился:
— Сэр, это не совсем...
— Она говорила что-то о короле.
Его глаза потемнели, и я еле сдержал улыбку.
Теперь он на крючке.
— Да... — я покачал головой. — Что-то о бунте и свержении власти.
Его зрачки расширились, а рука метнулась к рации.