— Можешь открыть глаза.
Хлопнула дверь.
Я разлепил зенки, сфокусировал взгляд и кое-как огляделся. Кроме меня в парилке никого не было.
Блин! Мне что? Всё это привиделось?
Да нет. Не может такого быть. Вот же следы на полу. Лариса и вправду сюда заходила. Зачем? Ясно, что не для интима. И мою анатомию изучать, думаю, ей тоже не требовалось… А что требовалось?
«Элементарно, Ватсон!»
Она же сама говорила: ей надо понять, какая магия сокрыта в пришельце из параллельного мира. А чтобы выяснить наверняка, гость должен раскрыться. Или, на худой конец, просто не оказывать сопротивления, даже на подсознательном уровне. Поэтому нужно создать бедолаге такие условия, чтобы он сам сделал всё, что нужно. Баня оказалась идеальным «лабораторным столом». Тут Лейка не промахнулась. Я действительно открылся по полной. Был сразу и возбужден, и расслаблен, раздосадован и смущен, не чувствовал страха, но и на что-то серьезное решиться тоже не мог. Словом, Лариса взяла меня тёпленьким как в прямом, так и в переносном смысле. Исследовала объект в среде его естественного обитания.
Что я об этом думаю?
Что-что… Восхищаюсь.
«Какая же она всё-таки… ведьма…»
В бане я пробыл без малого ещё час. Снимал напряжение после Лейкиного визита, отмокал в купели с холодной водой, заново грелся в парилке, опять отмокал, затем долго стоял под душем и восстанавливал водный баланс квасом из жбана — выхлебал всё до донышка, литра примерно три, и лишь тогда почувствовал, что напился. Закончив с помывкой, прибрал в помещениях, оделся и вышел на свежий воздух.
На улице вечерело. Солнце скрылось за лесом. Там ещё полыхал закат, но на другом краю небосвода уже зажглись первые звёзды. Стрекотали цикады, где-то поблизости пищал комар. Шелестели листвой яблони. От лёгких порывов ветра их ветки едва заметно покачивались. В смородине кто-то шуршал. Наверное, Глашка. В огороде ей, по всей видимости, безобразничать надоело, поэтому она решила заняться кустарником.
В доме горел свет, но, чем занималась Лейка, я угадать не мог — окна были плотно зашторены.
Свет горел и в беседке около бани. Одинокая лампочка под коническим абажуром освещала небольшой столик. На столике находилось нечто укрытое марлей. Скорее всего, это и был обещанный ужин, поскольку рядом с марлей, придерживая её краешек лапой, сидел Василий. Сейчас он уже не вылизывался. Сжавшись в комок, тёзка морщился, фыркал, шевелил усами, чихал, хлестал хвостом по столешнице. Похоже, его донимала мошка. Насекомые вились около лампы, и расположившийся под ней кот просто не мог не стать первоочередной целью кровососущих.