Схватив свою сумку, Максим быстро удалился из этого страшного места.
* * *
Добежав до дороги, Макс остановился в нерешительности, глядя на поток советских машин, которые неслись мимо.
Очень сильно болел левый бок, и ныли запястья рук, по которым его пинали местные гопники. Но больше всего болела душа от обиды, что его как мальчишку развели эти провинциальные уроды.
Кроме физической боли и обиды, которая жгла душу, был еще один важный итог этого происшествия. Теперь он точно знал, что все, что сейчас происходило в городе на его глазах, были не галлюцинации, а суровая реальность. Весь вопрос сейчас был только в том, что же это была за реальность такая. Ведь все, абсолютно все вокруг выглядело несовременным.
На остановке общественного транспорта, выкрашенной в темно-синий цвет, стояли несколько человек. Максим откинув все свои комплексы и столичные понты, подошел к пожилой женщине, стоявшей с краю и, негромко спросил.
— Извините. А это какой город?
Она окинула его удивленным взглядом.
— Горький, — растерянно произнесла она.
В глубине подсознания Максима вдруг всплыла фраза, произнесенная когда-то его отцом, о том, что он родился в Горьком.
Неожиданно страшная догадка обожгла его сознание.
"А может я провалился в прошлое"?
— Сынок, с тобой все в порядке? — женщина, тронула за руку стоявшего в оцепенении Максима.
Тот посмотрел на добрую женщину и, запнувшись в нерешительности, все же спросил.
— А сегодня, какое число?
— Двадцатое августа, — ответила женщина, не понимая, что же все-таки произошло с этим странным молодым человеком, если он не знает, в каком городе он сейчас находится и, какое сегодня число.
— А какой год? — выдохнул Максим.
— Восемьдесят первый. А какой же еще? — после этого вопроса, женщина немного отстранилась от Максима, опасаясь, что такие вопросы мог задавать только человек, который был явно не в себе.
— Восемьдесят первый? — переспросил Макс и замер в ступоре.
Увидев подошедший троллейбус, женщина поспешила в открытые двери, а то мало ли что. Вдруг этот парень из Ляхово сбежал.
Оставшись на остановке в одиночестве, Максим еще несколько минут стоял в полной прострации. Затем очнувшись, он огляделся по сторонам. Буквально в десяти метрах от остановки находился старомодный киоск, на котором красовалась вывеска "Союзпечать".
"Вот то, что мне нужно", — мелькнула мысль в его голове.
Он быстро подошел к киоску и прильнул к его стеклянной витрине, ища глазами знакомые глянцевые журналы. Но, вместо привычного глянца за немытым стеклом виднелись только газеты с незнакомыми названиями "Рабочий", "Гудок", "Правда".