— Прошу, — мистер Доннован указал на узенький трап, уходящий вверх. Трап был металлическим, со сплошным ограждением, украшенным деревянными панелями. На этих панелях неведомый резчик что-то изобразил, какие-то знаки. Но сгустившаяся тьма не позволяла их рассмотреть. — Кто первый?
— Я, — Келоэд смело двинулся к трапу и начал подниматься по крутым ступенькам. Йордан удивился той мягкости движений, которую демонстрировал пожилой бильярдист. Казалось, этот человек всю жизнь занимался танцами или чем-то подобным.
Вслед за Келоэдом двинулись остальные. Йордан пропустил вперёд Марийку — так его учили родители. Было немного страшновато взбираться по этим ступеням над горной пропастью, но Йордан взял себя в руки. Любопытство, присущее всем мальчишкам его возраста, возобладало над осторожностью.
Крыши вагонов поразили Йордана. Скаты были островерхими, как в тех кварталах, где выросли Костовы. Но в эти островерхие крыши неведомый инженер вмонтировал смотровые площадки, крытые галереи, навесные мостики и печные трубы. Здесь можно было прогуливаться, не опасаясь за свою жизнь.
— А если кто-то упадёт? — прошептала Марийка.
— Не волнуйся, — бас мистера Доннована перекрыл грохот колёс. Удивительно, что бородач вообще услышал эту реплику. — Отсюда невозможно упасть. Так спроектирован поезд.
— Я слышала об этом, — кивнула Силуанова.
Крытая терраса вывела их на обзорную площадку в передней части вагона.
Мистер Доннован с наслаждением втянул ноздрями горный воздух.
— Не могу к этому привыкнуть, — буркнул Келоэд.
— К чему? — удивился мистер Доннован.
Келоэд пожал плечами.
— К поезду. К городу. Ко всему этому миру...
— Вы дикий человек, Келоэд, — рассмеялась Силуанова. Смех у сказочницы был громким и заразительным. — Сколько вас знаю, ничего не меняется. Наслаждайтесь жизнью. «Вояж» — не худшее место на Земле.
— Да и среди звёзд, — протянула Ванесса.
Голос девушки был мягким, но уверенным.
— Вы здесь давно? — спросил Йордан, оторвавшись от созерцания городских огней. — Все вы?
— Кто как, — пожал плечами Келоэд. — Я, например, шесть недель. Елена — шесть месяцев.
— А я, — сообщила Ванесса. — Два года.
— Здорово! — вырвалось у мальчика.
Но, похоже, никто не разделял его восторгов.
— А вы, мистер Доннован? — спросила Марийка.
Бородач ответил не сразу.
— Я видел начало пути, — наконец, выдавил из себя сказочник. — Помню самую первую станцию.
— Вы шутите, — выдохнула Силуанова. — Это же...
— Да, — перебил Шеймус Доннован. — Пятнадцать лет. Теперь поезд — это всё, что у меня есть.
Луну окончательно скрыли тучи.