Все замерли в ожидании.
Мистер Доннован незаметно раскурил трубку и наполнил комнату душистым вишнёвым ароматом. Никто не стал возражать.
— Третьей стороной были жнецы, — сообщил сказочник, понизив голос. — Слышали о них?
— Не стоит упоминать этих выродков, — буркнул Келоэд. — Ночь на дворе.
— Жнецов боятся не зря, — согласился мистер Доннован. — Их мало, этих порождений полуночных кошмаров, но они чрезвычайно эффективны в бою. Появляются со своими косами, вырезают целые отряды и бесследно исчезают. Это не люди, это неведомая раса, явившаяся из космических глубин. Никто не знает, где их родная планета. Жнецы странствуют по нашим мирам и параллельным вселенным, живут в разных измерениях. Молва наделяет их сверхъестественными способностями. Якобы эти твари искажают пространство при движении, а убить их практически невозможно.
— Так и есть, — поддержал Келоэд. — У нас сохранились легенды об этих созданиях.
— Жнецы убивают ночью, — продолжил сказочник. — Остановить их не может никто.
— И кого же они поддержали? — задала мучивший всех вопрос Марийка.
Шеймус Доннован ответил не сразу.
— Жнецы поддержали людей моря, юная леди. Чаши весов сдвинулись, и материковые обитатели потерпели сокрушительное поражение. Но счастья это никому не принесло.
— Почему? — удивилась Ванесса. — Война же прекратилась.
— У жнецов были свои мотивы, — задумчиво протянул мистер Доннован. — Теперь тракайцы работают на них. Поговаривают, что на планете изредка можно встретить Посторонних.
— А они тут при чём? — воскликнули в зале.
— Посторонние давно заключили союз с расой жнецов. Они что-то замышляют, и это не сулит нам ничего хорошего. Впрочем, о жнецах нам расскажет кто-нибудь другой. Сейчас или позже. Я же добавлю в конце своей истории, что мой знакомый вынужден был срочно покинуть Тракай. Сейчас он консультирует правительство, но от оперативной работы категорически отказывается. Близкие родственники утверждают, что бедняге регулярно снятся кошмары. Подробности этих кошмаров, равно как и финал тракайской истории мне неизвестны.
Мистер Доннован отставил пустую чашку и стал деловито вытряхивать в камин остатки пепла из трубки.
В окно поезда заглянула луна.
Глава девятнадцатая, в которой господин Ларус открывает своё истинное лицо
Йордан лежал на кровати и вслушивался в шорох дождя, смешанный с колёсным перестуком. Изредка до мальчика доносились громовые раскаты. В рваном ритме мелькали вспышки молний — в эти секунды полумрак комнаты взрывался, дробился мешаниной образов.
День скатывался в мрачные сумерки.