Вместо того, чтобы прятать свою охеренную грудь, Александра закрывает лицо ладонями и мотает головой. Даже думать не хочу, что это значит, потому что возбуждение уже растеклось по венам самым невыносимо жгучим коктейлем из всех, что я пробовал за свою не такую уж и короткую жизнь.
Опускаюсь на колени между ее ног и закидываю лодыжки поверх своих бедер. Она пытается сжать колени, но стоит лишь немного надавить — и снова распускается передо мной, словно цветок. Боги, ее запах будоражит самые распутные из моих фантазий. Именно с ней, совершенно невинной, я хочу делать самые разнузданные вещи, полный порно-комплект всего, что только придет в мою больную голову. Видеть, как она каждый раз вспыхивает от стыда, а потом наслаждается и просит еще. Ни на секунду не сомневаюсь, что так и будет.
Она неожиданно протягивает руки, хватаясь за мои плечи, как за опору, и резко распрямляется, чтобы через секунду зарыться носом в мою ключицу, нежно и настороженно куснуть кожу, украдкой поднимая затуманенный взгляд. А я жадно, полным ртом глотаю ее запах и пьянею, как от крепкой затяжной оргии. Словно у нас уже случилось все то, что я пока допускаю лишь в своих извращенных фантазиях.
— Ты вкусный, — бесхитростно признается Александра, покрывая поцелуями только оставленные ею же царапины от ногтей на моих плечах.
— Это ты меня еще не всего распробовала. — Поверьте, я хочу сказать куда более пошлую вещь, но каким-то чудом сдерживаюсь.
В ответ на мои слова она нервно сглатывает, отрывает взгляд от моей груди и задирает голову, на хрен убивая мое терпение своими огромными жадными глазищами. От такого взгляда мурашки по позвоночнику, и хочется взять ее покрепче, чтобы протолкнуть хоть кусочек себе под кожу. Сделать себе дозу противоядия. Прививку Александрой от нее самой.
О чем я только думаю и зачем?
Подцепляю пальцем кольцо в центре ее ошейника и заставляю Овечку прижаться ко мне еще сильнее. Она дрожит, потому что мой возбужденный член прижимается к ее животу, и потому что вторая моя рука крепко держит ее затылок. Она полностью зафиксирована мной и, если попытается вырваться — я вгрызусь в нее зубами и вцеплюсь когтями.
— Лооокииии… — растягивает мое имя, словно жвачку.
Я слишком громко, до скрипа, стискиваю зубы и делаю несколько поступательных движений бедрами, наслаждаясь гладкостью ее кожи и тем, как дрожащая внизу бархатного живот артерия ритмично колотит по моему члену. Александра сбивчиво стонет каждый раз, как я задвигаю крепче и сильнее, и вряд ли понимает, что уже сама подается навстречу, пытается поймать ритм. Я чуть сильнее сжимаю ее голову, вынуждая распахнуть глаза, и как только она это делает — прижимаюсь лбом к ее лбу.