Мда. Писать вот этим… Неудобно же. Но до привычной бумаги ещё как минимум пара столетий, так что придётся привыкать.
И только взяв бумагу я понял, в чем проблема.
Сейчас, когда обладателем всех знаний являюсь я (точнее, моя голова), это опасно. В первую очередь для самих данных — убьют меня, и все канет в небытие. Но если я перепишу все на бумагу, и сделаю пару резервных копий, появится множество иных сложностей.
Бумагу можно украсть, потерять, на худой конец просто испортить. И знания из неё могут попасть к кому то ещё, по сути обнулив это преимущество. Даже не учитывая то, что собственно мою стоимость это понизит довольно сильно. Хотя это как раз не важно, мои глаза все равно достаточно ценны.
Выход? Шифровать. А лучше сделать в двух зашифрованных экземплярах, один отдать девушке-с-катаной, раз уж она меня прикрывает, а вторую Нобунага. Которого я все-таки надеюсь хоть раз увидеть.
А шифр… Любой шифр по определению ненадёжен. А шрифт, который я смогу придумать на коленке ненадёжен в кубе. Нужно поступить проще. Никто здесь не знает и не может знать современный для меня русский. Подозреваю, тот язык, на котором говорят в России сейчас от него очень и очень отличается.
Распишу все, что знаю по истории на русском, цифры буквами, стараясь использовать как можно больше синонимов. Словарь — в единственном экземпляре, и после прочтения сжечь.
Но это бекап, пока я нахожусь в пределах доступности, гораздо проще все будет узнать напрямую. А если сдохну в бою или от болезни — можно будет поднять эти бумаги.
Да, так и поступлю.
Впрочем, особенно долго мне посидеть не удалось. Где-то через четыре часа ко мне подошёл Еситори — как оказалось, личный слуга девушки-с-катаной. Черт. Все. Надоело.
— Гайдзин, тебя хочет видеть Ода-сама. — да презирай ты меня сколько хочешь, мне то что.
— Благодарю, Еситори-сан. Не могли бы вы мне сказать имя досточтимой Ода-сама? — сволочной старик сделал вид, что не услышал.
Ну вот и что мне делать? В родовые хроники лезть? Никогда бы не подумал, что узнать чьё-то имя будет настолько сложно.
Впрочем, идти оказалось не далёко — старик привёл меня во что-то, очень похожее на личное додзе. Открытая ровная площадка, ни одного постороннего, охрана у входа и девушка, медленно забивающая в угол одетого в тяжёлые латы мужчину.
Дрался тот, впрочем, отменно — или мне так кажется. Но уступал. Специально или действительно проигрывал было не понятно — слишком мало я пока понимаю в фехтовании.
Когда мы пришли, они уже заканчивали, и спустя пару минут с поклоном разошлись. Мужчина ушёл куда-то в дом, а девушка-с-неизвестным-именем повернулась к нам. А нет, мне, Еситори уже ушел.