Мы с боярином вышли на крыльцо. Федор Савельев, как приехал Годунов, по моему знаку раскочегарил паровик. Теперь он ритмично двигал кривошипно-шатунным механизмом и впустую вертел шкивом.
Годунов посмотрел, плюнул и вернулся в горницу. Я показал Федору, что все в порядке и паровик можно гасить.
— Не ко времени баловство! — Пожурил меня будущий тесть. — Ныне думай токмо або свадьбе. Абие обкручивания поведут вас в Благовещенский собор на венчание, опосля обратно в Золотую палату на свадебный пир, молодым ести и пити обычай не велит, тако ты с вечера обильно яств вкуси, дабы не алкать кушаний голодным оком. Государь опочивальню вам отделил в царских палатах на перву ночь, бо не по обычаю дочь из отцовского дома забирать и до почивальни обратно в тот терем вертаться. Тысяцким твоим будет Васька Шуйский сын Иванов, мне ровесник, человек он пустой, но знатен вельми. Держи себя строго, чести не урони. Своих дворовых не бери, на брячине собрались зело вятшие гости, худородным там бысть невместно. Ну, помогай Бог! — Годунов перекрестил и отбыл.
Наутро началась суета. Понаехало множество нарядных дворян, никого из которых я не знал, позже прибыл в золоченой карете невысокий ростом боярин в богатых одеждах и горлатной шапке. Где-то я его видел. Поздоровался небрежно, не представился. По спесивому и недовольному виду я понял, что он думает, что его и так все должны знать. Это оказался князь Шуйский, он видимо был не рад, назначению распорядителем на свадьбе незаконного царского сына. Потаскался по двору, брезгливо осмотрел паровик с закопченной топкой.
Ждан с прислугой помогли одеться. На шелковое исподнее, темно синие штаны, зеленый с золотой нитью кафтан, и красные сафьяновые сапоги, сверху надели охабень с длинными, почти до земли рукавами. Хорошо в рукавах были прорези, а то ходи целый день без рук. Охабень с большим отложным воротником был так плотно заткан золотыми нитями, что узор казался не читаемым. Шапки не подали.
Ближе к обеду в карете с Шуйским отправились в кремль, свадебные дружки ехали верхами вослед. Двигаясь по Знаменке, по Боровицкому мосту, миновали ряд укреплений и через Боровицкую башню попали в краснокирпичную крепость. Среди деревянных строений кремля изредка попадались каменные здания, в основном храмы. Подъехали к Грановитой палате, влево от неё тянулся длинный переход с богатым входом. К карете подбежал прислужник и что-то сказал Шуйскому. Тот кивнул и дал мне знак на выход. По Красной золотой лестнице, примыкавшей к палате, мы поднялись по ступеням, покрытым коврами, с тремя площадками-отдыхами, где на перилах сидели золоченые каменные львы, и повернули на право, следом шла свита жениха. В просторном прямоугольном помещении, именуемом Святыми сенями с искусным декором стен, стоял церковник со служками, сильно пахло курящимся ладаном. Боярин подвел меня к священнику. Тот благословил и дал знак на открытие дверей. Затем вся процессия вошла в главный зал.