Пока мы махали вёслами назад, гости узнавали краткую историю наших приключений, как говориться из первых уст, и после первого часа хода глаза их были выпучены, а сами они похоже немного напуганы.
— Шо браты, порты тесны? — Засмеялся Данила, — тык вы все дома, а представьте каково нам было, када мы оказались не знамо где, да ишшо и не знамо, как!
— Мужики, вы шутите? — Переспросил брянский гость.
— Александр э-э-э, как тя по батюшке? — Спросил Вовка.
— Плетнёв Александр Николаевич, но давайте на «ты» …
— Я с интересом впёрся взглядом в Николаича.
— Что? — спросил Александр.
— Слушай, а у тебя прапрадеда из плена никто не спасал, лет так восемьсот назад? — Улыбнулся я.
— Ну не восемь сот, а лет триста было дело. Бабушка матери рассказывала, что дед с бабкой были в плен угнаны в степи, да отбили их.
Я оживился:
— А случайно не так? — И поведал всем краткую историю, спасения Даниловой жены и освобождения полона.
— Именно так, и что? Тык тогда, наверное, всех так спасали. Прискакали, порубали, ускакали.
— Хм, — не сдержался я, — а деда не Елизаром величали?
— Елизаром. — Осёкся Александр.
— А случайно не Елизаром Егоровичем Плетнёвым?
— Именно! Откуда знаешь?
— Тык тот пахарь, который с лука полОву поливал, и есть твой пра-пра-прапрадед! Именно тогда мы с ним и познакомились, а вот он, — кивнул я на Даньшу, — и есть тот лихач.
— Ребята, вы психи? — Спросила жена сибиряка.
— Не, просто мы заигрались. — Грустно ответил Вовка. — Ладно придём к становищу сами послушаете говор, язык, посмотрите, а потом скажите, что думаете.
Дальше шли молча, изредка отвечая на обыденные вопросы.
…Вот последний поворот реки, последняя излучина, скоро заветный скрытый затон… Легко идёт расшива по течению, ходко, ещё и ветерок помогает. Гости смотрят вперёд, разгибая спины, смотрим назад…
— О! — Воскликнул кто-то из новых друзей, — парусники!
Мы, втроём, обернулись.
Наши лодии, метрах в трёхстах уходили вниз по течению.
— Не понял. — Пробубнил Вовка.
Раздался глухой хлопок, и первая лодочка испарилась, потом вторая…
— Не-ет! — Закричал Данила, — на вёсла!
Мы нажали. Гости, не понимая происходящее, наблюдали за исчезающими корабликами. Расшива понеслась вдогонку за парусниками, к временному окну.
— Стойте, стой! — Срывая голос гаркнул Вовка, — с нами же люди.
Вёсла упали на воду и челнок, подчинившись Кубене, медленно поплыл к затону.
Я смотрел на пустую реку и горечь подступала к горлу:
— Да скоко ж можно, то, А?
Расшива ткнулась в берег. Гости молчали, ошарашенные увиденным и их можно понять, ибо не каждый день они видят исчезающие во времени корабли.