В ответ я кивнула, не в состоянии говорить из-за пересохшего горла.
― Я хочу услышать это, Эмили. Поэтому ты задавала эти вопросы, не так ли?
Мое «да» прозвучало, как очередной всхлип, но ему этого хватило.
― Хорошо.
Он провел кончиками пальцев по моему лицу от подбородка до лба, остановившись, чтобы помассировать виски.
― Знаешь, Эмили, подводным камнем в общении с мужчинами, которые представляют угрозу, является то, что ты не осознаешь, насколько они на самом деле опасны, пока не станет слишком поздно.
Я вздрогнула. Но даже несмотря на всхлипывания и дрожащую нижнюю губу, я все еще несомненно была возбуждена.
Я решила его ненавидеть. Ненавидела его и ненавидела себя.
Рив с громким хлопком уронил руки на колени.
― Вот что я тебе скажу, раз уж ты такая любопытная: каждые отношения, которые у меня были, заканчивались не без причины. Это все, что тебе нужно знать.
«Если бы он собирался меня убить, ― подумала я, ― то не сказал бы этого. Он рассказал бы мне все. Верно?» Ставить на это деньги я бы не рискнула, но хотя бы понадеялась.
Он приблизил свое лицо к моему и коснулся кончиком носа моей скулы. Слеза скользнула по моей щеке, когда он прошептал на ухо:
― А что касается того, можешь ли ты сравниться с ними, или нет ― да, Эмили. Ты одна из очень немногих женщин, которые могут.
Он прикусил мочку уха, и каждая клеточка моего тела вздрогнула от страха и волнения.
Внезапно он встал и улыбнулся. У этого чертового засранца хватило наглости послать мне свою дьявольскую усмешку.
― Рад был пообщаться, Эмили. Хорошо поговорили, не правда ли?
К счастью, он не ждал от меня ответа, потому что я не смогла бы ничего сказать. Слишком была напугана. Слишком зла. Он и не думал причинять мне боль, лишь припугнуть. И Рив получил от этого удовольствие. Это сделало его в моих глазах проклятым мудаком.
Он собрался уходить, и я притихла настолько, насколько могла, ожидая, когда же хлопнет дверь. Тогда я смогла бы встать, одеться и убраться нахрен отсюда.
Но прежде, он снова заговорил:
― О, и я думаю, ты правильно поступила, когда решила не встречаться с тем мальчиком, работником бассейна. Как я уже сказал, он всего лишь ребенок. Тебе же, для того, чего ты хочешь, нужен мужчина.
Вот и все. Я была в ярости. Он уделал меня. Напугал. Унизил и упрекнул. А теперь еще и намекнул, что он единственный человек, который мог дать то, что мне нужно, и он вне игры. Я была его слабостью. Он хотел меня и ненавидел, возможно, так же сильно, как я ненавидела его.
Я села и повернулась к нему, намеренно позволив простыне упасть на талию.