— Ты в порядке? — спрашивает Лендон, уставившись на меня с беспокойством в глазах шоколадного цвета.
Встав на носочки, я заглядываю ему через плечо. Их нет. А мне остается только гадать, был ли это мой отец. Правду ли говорила Ванесса. Что-то подсказывает мне, что она не лгала, и эта мысль невыносима.
— Ты в порядке? — снова спрашивает Лендон.
Нет, я не в порядке. Вокруг меня неожиданным образом рушится мир. И всё же я оставляю этот факт при себе, а вместо этого говорю:
— Да, я в порядке.
Как раз в то мгновение, когда он берет меня за руку, чтобы отвести обратно в клуб, толпа начинает отсчет.
— Пять, четыре, три, два, один. Счастливого Нового Года!
С этими словами я толкаю Лендона к стене и обхватываю его шею руками, чтобы поцеловать прямо в рот.
Конфетти летит со всех сторон. Крики тусовщиков раздаются у меня в ушах. Все кричат «Счастливого Нового Года!».
Губы Лендона мягкие и теплые, и, когда он прижимает меня к стене, его пыл заставляет мое сердце биться чаще. Мы бьемся зубами, сталкиваемся языками, пока наши рты шевелятся всё быстрее и быстрее.
Уверена, если бы мы не находились в общественном месте, его руки уже оказались бы под моим платьем, и я чувствую возбуждение от мысли, что парень окажется у меня между ног.
Обезумевшая, может пьяная или просто нуждающаяся в отвлечении, я долго целую Лендона, прежде чем отстраниться и посмотреть на него, гадая, он ли тот самый.
Тяжело дыша, Лендон прижимается лбом к моему, не проронив ни слова.
— Почему бы нам не уйти отсюда и создать свой собственный фейерверк, — мурлычу я слова, которые могли бы стать самыми смазливыми в книге.
С ними я также официально отменила последние два этапа свидания вслепую, да и все свои правила вместе взятые.
Пофиг.
Кому нужны правила?
Они могут лишь сломить тебя.
Осознав эту холодную, жестокую правду, я отодвигаюсь и смотрю ему в глаза. Да, вероятно, я превращаю эту ночь в одноразовую интрижку, нежели в вечную историю любви, но сейчас мне на это наплевать.
Эй, вечную любовь всё равно переоценивают.
Глава 4
РИМСКИЕ КАНИКУЛЫ
Амелия
Пижамные штаны — это мода две тысячи девятого.
Не имея на теле ничего, кроме футболки и легкого кружева, которое я осмеливаюсь называть трусиками, переворачиваюсь и щурюсь от солнечного света, проникающего в спальню через окно.
Лендон стоит рядом со мной, держа в одной руке чашечку кофе, а в другой — билет на самолет до Калифорнии.
— Проснись и пой, спящая красавица. У тебя есть час до того, как нужно появиться в аэропорту.
Сев, я потираю сонные глаза и пытаюсь вспомнить, что случилось прошлой ночью, и как я вообще решилась полететь к брату.