— Словно магия, — замечает Амелия.
— Меня называют Искрой не просто так, — смеется девушка.
Крошечные блестки золотого и серебряного цветов опускаются на лицо Амелии, она улыбается, и в темном освещении ее улыбка выглядит белоснежной.
Искра обходит диван вокруг со стороны Амелии и поднимает ее подбородок.
— Ты девственница, крошка?
— Нет! — восклицает Амелия, нервничая больше, чем когда-либо.
Мой рот находит ее ухо, и она пахнет так прекрасно, что я просто вынужден сделать вдох, прежде чем заговорить.
— Она имеет в виду танцы на коленях, а не секс.
Слова заставляют Амелию рассмеяться и зардеться.
— Да.
Искра широко улыбается.
— Я буду нежной, но поблажки не дам, — говорит она голосом Тины Тернер.
В этот раз она хотя бы не говорит про грубость, хотя, если честно, меня не заботит ее чувство юмора.
Амелия хватает меня за руку, когда Искра нависает над ее коленями, и я не отстраняюсь. Вместо этого сжимаю ее, и маленькая ручка так приятно ложится в мою — можно подумать, что там ей и место.
Освещение меняется под ритм музыки, и Искра тоже не отстает. Но Амелия бросает взгляд на меня, и я замечаю это, позволяя атмосфере подействовать на меня во многом так, как не стоило бы.
Тяжелое дыхание, переплетенные руки, соприкасающиеся ноги и танцующая девушка, кажется, растворяются, и остаемся только мы с Амелией. Рты раскрыты, взгляды направлены друг на друга, похоть витает вокруг нас. К последнему припеву песни, наконец, признаюсь себе — я трахну ее.
К концу песни могу сказать, что Искра сжалилась над Амелией. Особо не касалась ее, но двигалась вокруг так, чтобы дать ей понять — всё это для нее, это ее опыт. Ничего больше.
Как только Искра идет выключать музыку, Амелия отпускает мою руку и встает. Я смотрю на нее. Она покраснела, но в остальном нечитабельна.
— Эй, — зовет Искра от двери.
Увлекшись Амелией, я даже не заметил, что она отошла из угла. Встаю и смотрю на нее.
— Спасибо, — говорит она, открывая дверь. — Приходите в любое время. Раз вы уже заплатили, у вас есть еще три минуты. Увидимся.
Она уходит, и мы остаёмся одни, дверь открыта.
Мои губы искривляются в улыбке, и я осознаю, что придвигаюсь ближе к Амелии.
— У нас три минуты.
Она осматривает меня.
— Уже скорее две с половиной.
В воздухе летают блестки, опускаясь на нас. От этого я улыбаюсь еще сильнее, потому что девушка выглядит будто зачарованная.
Изголодавшись по ней, я хватаю ее за талию и притягиваю к себе. Уже раскрываю рот, когда она наклоняет голову. Я приближаюсь еще ближе, сжимая бедра и притягивая к себе, ощущая ее под своими пальцами. Наконец, спустя, казалось бы, вечность, наши губы соприкасаются, и я целую Амелию. Делаю то, чего делать не стоит. И всё же ощущая ее мягкие, теплые губы на своих, я не беспокоюсь об этом.