— Мне не нравится, что Сатоцци лезет в это дело. Он почуял добычу, как стервятник. Скорая война, свежая кровь… Я не удивлюсь, если к поджогу он тоже приложил руку.
Я не верю ему.
— Ты бредишь! Ты не имеешь права так говорить, Итан. Ты только и делаешь, что пьешь целыми днями. Что ты можешь в этом понимать?
— А когда я не пью, Джу, что меняется? — спросил он. — Когда я не пью, неужели, ты готова прислушаться к моему мнению?
— Не к такому!
Он пожал плечами, с видом «ну, я же говорил», поднял кружку, шумно отхлебнул немного. Шмыгнул носом.
Я сморщилась.
— Мне противно смотреть на тебя. Во что ты превратился…
— Да мне плевать, Джу, — сказал он. — Когда я пью, ты недовольна тем, что я пью. Когда не пью, ты недовольна, что я мало уделяю тебе внимания, что я слишком много работаю, что слишком мало работаю, что все делаю не так, как тебе хочется, что со мной не так весело, как могло бы быть. Что я неправильно себя веду, что я слишком груб или слишком сентиментален… Меня это достало, и мне уже плевать, чем именно ты недовольна, и что ты обо мне думаешь.
Он отхлебнул кофе снова. Глянул на часы.
— Значит, это я во всем виновата?
Он только фыркнул. Долго молча смотрел в свою чашку, словно надеясь там что-то разглядеть.
— Давай не будем искать виноватых, Джу. Просто держись от Сатоцци подальше.
— А если нет?
Он глянул на меня. Быстро, залпом, допил весь оставшийся в кружке кофе, поднялся на ноги.
— Пожалеешь, — сказал холодно.
Развернулся и ушел.
И все же, когда он ушел, когда потом, вернувшись к вечеру, сказал, что говорил с отцом, и завтра едет тоже — я подумала, может, все не так уж плохо. Может быть, все еще наладится… ну, как-нибудь. Он брался за дело…
Я знаю, глупо было надеяться.
Нет, про Альдаро я не верила. У Итана с ним свои счеты, я отлично понимала это. Альдаро я знала с детства. Да, за ни ним никогда не водилось особого благородства или преданности старым партнерам, но и поступить так, как говорил Итан, он тоже не мог. Альдаро не мог желать отцу зла, не мог сознательно подставить его… Я не верила.
У Итана не было никаких доказательств, никаких фактов, только домыслы. Эмоциональные, основанные на ревности и давней вражде.
Нет.
Значит, они поедут вместе? Это немного настораживало.
И все же, я была рада, что Итан поедет, а не будет валяться дома просто так.
Когда он собрал вещи и ушел утром — я радовалась.
Только через полтора часа — вернулся снова.
С опухшим, в хлам разбитым лицом, потеки крови на рубашке. Прихрамывая.
И прямо с порога, не разуваясь, наверх, в спальню, в ванную.
— Итан! — я бросилась за ним. — Что с тобой?!