— Заткнись. Мне плевать, что ты скажешь. Ты собираешься убить меня и бла-бла-бла. Все это я уже знаю, — на светофоре загорается красный, и как только машина тормозит, он разворачивается ко мне.
— И не смей, черт тебя возьми, так смотреть на меня. Ты сам принял решение не убивать меня, а теперь балуешь меня и тащишь невесть куда. Хочешь, чтобы я играла роль задорной блондинки и любящей жены? Так обеспечь мне, мать твою, вдохновение.
Меня охватывает беспокойство, сердце бешено колотится в груди, и мне даже начинает казаться, что со мной сейчас случится паническая атака. Как можно ожидать, что я убедительно сыграю свою роль, находясь рядом с ним, если он собирается прекратить мое земное существование?
— Например?
Я раздраженно взмахиваю руками, пытаясь подобрать подходящие слова.
— Поцелуй меня. Поцелуй меня так, как будто хочешь съесть меня всю, высосать душу. Изобрази страсть, желание, что-то, что вдохновит меня изображать счастливый брак. Сделай вид, как будто, если ты не поцелуешь меня, то мир рухнет, а ты взорвешься. Сделай так, чтобы я задыхалась, а когда закончишь, сексуально мне улыбнись и возьми меня за руку.
Шестой уставился на меня, возможно гадая, не съехала ли его заложница с катушек, затем сел прямо и нажал на газ.
— Я не герой романа.
— О, спасибо, Капитан Очевидность, но, может быть, на минуту сыграешь эту роль? На одну чертову минуту, прежде чем я повисну на твоей руке как трофей?
Я скрестила руки на груди и, сердито фыркнув и сжав челюсть, откинулась на спинку сиденья. Разве девушка не имеет права ожидать немного романтики от своего липового мужа? Верните мне парня, с которым я ходила за покупками, потому что он был лучше, чем придурок, который сейчас сидит за рулем.
Мы въезжаем на территорию аэропорта, и я начинаю нервно постукивать ногой. Но хмурюсь, когда мы не едем, следуя знакам на долгосрочную парковку, а вместо этого направляемся в гараж на краткосрочную парковку.
— Почему мы паркуемся тут?
Шестой вздыхает.
— Тут сложнее заметить угнанные машины.
— Да ты что? — учитывая все камеры, конечно, они заметят. Но опять-таки, может быть, он вешает мне лапшу на уши.
Выключив мотор, он оставляет ключи в зажигании и вылезает из машины. Открывается багажник, и Шестой вытаскивает из него чемоданы, а я так и сижу в машине, пытаясь успокоиться.
Вдох. Выдох.
Вдох.
Выдох.
Я вылезаю из машины и захлопываю дверцу, продолжая делать глубокие вдохи.
Шестой подкатывает чемоданы ко мне и останавливается прямо передо мной. Потянувшись ко мне, он обхватывает мое лицо ладонями, затем наклоняется и прижимается губами к моим губам. Поначалу его прикосновение легкое, как перышко, словно он проверяет территорию или себя, не уверена, что именно из двух.