– А, то есть ты здесь типа как на «химии»?[45]
– На чем? – теперь уже он искренне удивился.
– Да неважно. И долго тебе еще зону топтать?
– Два дня осталось. Послезавтра в обед – все, свободен, как шароварная лицензия[46]! И слава богу. Задолбался я уже здесь. Ни прокачки, ни хера… Скукота голимая. Сидишь и тупишь.
– Это… – осторожно спросил я. – А что у тебя здесь-то случилось? Чего Эрик на тебя орал?!
– Да пошел он! – буркнул мой собеседник, заметно помрачнев. – Ну я, короче, тут тоже… Накосячил малеха. Короче, группу лесорубов сопровождал. А там – капец тоскень. Лес кругом, они топорами тюкают, а мне что делать? Сижу и туплю. Потом смотрю – куча валежника. Ну я и стал на ней удары копьем отрабатывать. Кто же знал, что это берлога незачищенная? Медведь выскочил – мля, 9 уровень! Я и сделать ничего не успел, он меня за два удара сложил. Ну а потом и всю группу обнулил. А это капец больно – многие же пенсы повышенное восприятие ставят. Короче, у одного старикана микроинфаркт случился. Чо тут было! Сам директор «Бигбанка» из своего замка телепортом прискакал, орал так, что я думал – крышу лавки от воплей сорвет. У них, оказывается, как раз переаттестация на соцпрограмму идет – вот он и надрывался так, что я думал – морда треснет. Хорошо еще – лесорубы нормальными людьми оказались, заяву писать не стали, и даже не обиделись на меня. Только ржали – у тебя, говорят, такая рожа была, когда медведь выскочил…
Андрей махнул рукой и замолчал.
– Да, не повезло тебе… – осторожно посочувствовал я.
– Да я по жизни невезучий – признался он. – Вечно в какие-нибудь косяки влипаю. Мне мама даже говорит – тебя как сглазил кто. Ну, когда не ругается, конечно.
Тут он осекся, еще больше помрачнел и надолго замолчал.
Вскоре вернулись наши, и мы отправились в поселок. Как выяснилось, Митрич тоже порвал тетиву, и Семеновна долго глумилась над нами в стиле «рабы ломали орудия труда»[47]. В поселке мы попрощались с Андреем и отправились в лавку к Индиго.
Я получил за рыбу 12 рублей 50 копеек и оказался самым богатым из нашей компании – остальным дали еще меньше. Индиго подтвердил, что нашим инструментом много не наработаешь, и устроил нам представление «коммивояжер впаривает товар фраеру ушастому». Я особо и не сопротивлялся – понимал, что «подсел», из игры меня теперь и палкой не выгнать, значит, надо обустраиваться здесь всерьез и надолго. В результате я приобрел удочку за 5 тысяч рублей – и это без всяких плюсов к улову! Впрочем, Индиго клялся и божился, что эта модель удочки – вечная, поломок я могу не опасаться («слона удержит – клянусь!!!»), и минимум до третьего уровня мастерства мне ничего другого не понадобится. Рассчитался я сразу – не люблю кредитов. Сергеевна, по-прежнему державшаяся крайне высокомерно, прикупила себе набор ножиков, секаторов и лопаток для сбора трав аж за 10 тысяч, экономная Семеновна ограничилась приличным ножом для снятия шкур за 2 тысячи. Митрич мялся дольше всех – охотничьи луки стоили недешево.