Иссеченные оврагами пустоши не отличались особо крупными размерами. К первым часам ночи холмистая местность разгладилась, и они вновь въехали на равнины, хотя возвышение продолжало расти. Опустился холодный туман, настолько густой, что им пришлось замедлиться, поскольку без авгурных систем танка экипажу приходилось идти пешком впереди танка, разведывая путь на предмет опасности.
Банник дремал в башне, пока его люди работали. Он так сильно устал, что его не могли разбудить даже постоянные открывания и закрывания стрелкового люка, через который члены экипажа поочередно вылезали вести танк, и никто не решался тревожить его. За час до рассвета его пробудили яркие вспышки в стеклоблоках перископов командирской башенки.
— Кол? — сказал Мегген, дремавший в кресле наводчика. — Что это было?
— Что? — спросил Банник. В горле у него першило от обезвоживания.
— Свет! — сказал Мегген.
Оба уставились на мерцающий снаружи мир. Танк двигался очень медленно.
Банник встал и вылез из башни. Его поприветствовал промозглый туман. Ходовые огни и прожекторы танка отражались от белесой дымки, высвечивая местность вокруг них, однако ограничивая видимость с таким же успехом, как если бы они находились в комнате с белыми стенами.
— Погасить свет! — прошипел Банник в вокc.
Мегген вырубил прожектор. Секунду спустя погасли фары.
Банника окутал удушающий серый мрак.
Над ними, там, где туман редел, снова возникли сполохи. Тихие хлопки, приглушенные густым туманом, достигли его ушей. Мегген высунул голову.
— Что это? Орбитальная бомбардировка? Там же ничего нет.
— Где-то там шоссе, — вспомнил Банник.
— Зачем нам стрелять по своим же?
Банник замолчал, размышляя. Рокот и визг танка громко разносились в тумане.
— Мы в трех часах езды от цели. Возможно, кто-то в колонне знает, что случилось.
Они наехали на крутой склон. Шоам добавил газу. Контурные линии на карте отмечали пустоши как крупное возвышение, резко обрывавшееся у нагорья, к которому они только что подошли. Машина быстро выровнялась, и пастбища снова уступили место полям, изгородям и сельским путям. «Гибельный клинок» без разбору катился через них всех. Туман редел, но не рассеивался. Рассветное солнце было размытым пятном на востоке, которое, поднимаясь выше, становилось блеклым диском. В свете туман изменился, приобретя странные оттенки.
— Кто-то чувствует духи? Ганлик говорил, что сломался воздушный фильтр, разве нет? — спросил Каллиген.
— Может, местное явление — пыльца или что-то вроде того, — сказал Мегген.
— Всем надеть противогазы! — приказал Эппералиант. — Леонат, раздай их.