Любовь к каждой собаке (Казарина) - страница 20
Разумеется, я знала о существовании приютов для собак и кошек, знала, что живется им там плохо, и что есть волонтеры, которые о них заботятся. Что‐то слышала, где‐то видела, когда‐то читала, но, как и большинство моих друзей и знакомых, не углублялась в тему. Лена открыла подробности, потрясшие меня гораздо сильнее, чем отрезанные уши Безухова.
В Москве тринадцать муниципальных приютов. В них около шестнадцати тысяч собак. Лена помогает приюту, в котором девятьсот животных.
Собаки живут в уличных условиях, едят самый дешевый сухой корм, зачастую у них нет воды, их никто не лечит, они умирают ежегодно сотнями, а на их место, в тесные клетки, заселяют других отловленных на улицах животных.
Лена присылала разные фотографии, снятые в приюте, одна из которых особенно потрясла.
Снимок сделан через прутья решетки: длинный асфальтированный загон, слева и справа клетки, в загоне сотни собак. Они стоят, сидят, некоторые лежат, но почти все смотрят в объектив так, как будто их позвали. Сотни взглядов из тюрьмы. В глазах боль и надежда. Собаки грязные, мокрые, со свалявшейся шерстью, их морды, глаза, вопрос в глазах вызывают пульсирующее желание хоть что‐то делать, чем‐то помочь.
В голове зарождался замысел документального фильма о жизни приюта, непроизвольно началась творческая работа.
Было непонимание: как могло так случиться, что, живя в Москве, я не знаю о том, как практически рядом с домом, почти в центре города, около символа столицы – Останкинской башни – из последних сил выживают сотни собак? Мне не сообщили или я просто не хотела это слышать?
Запомнившаяся фотография сделана непрофессионально, видимо, на телефон, автор неграмотно выстроил кадр и сфокусировался. Во мне проснулся творческий азарт, необходимо исправить эти ошибки. Я хочу поехать в приют – хочу помочь собакам и сделать свой такой же снимок.
Леша взглянул на экран компьютера и поразился:
– Это где такой ужас творится?!
– В Останкино, рядом с телецентром. Ты проезжаешь мимо, когда ездишь на работу.
– Не знал.
– И никто не знает.
Никогда раньше мне не приходилось варить столько гречневой каши – две десятилитровые кастрюли. Знала бы я, что и этого окажется слишком мало… Мы с Лешей и Санькой закутали кастрюли в теплый плед, засунули в большую хозяйственную сумку (так не остынет) и погрузили в багажник.
Вывеска с надписью «Приют для безнадзорных собак» маленькая и незаметная. Мы нашли нужный адрес по беспрерывному лаю сотен голосов и специфическому запаху.
Оказавшись в приюте, я сразу же поняла, что представляла его себе неверно. Я думала, что увижу клетки, в которых будут тихонько сидеть несчастные собаки и жалобно заглядывать в глаза, а мы будем раскладывать им по мискам теплую кашу и чесать за ушком. А потом возьмем по собаке и пойдем гулять в парк: будем бросать им палочки, а они станут приносить их в зубах и с благодарностью подавать лапы. Как же я заблуждалась…