— Да ты чего? Это и есть элита только молодая совсем, — возмущался на это первый.
— Да не элита…
— А ну тихо, — рыкнул на них один из прикрывающих.
Я же лихорадочно прикидывал, кого они и как обозвали и не стоит ли об этом спросить их самих. Пока думал выходить или нет, сообразил, что бегуны это те самые шустрые зараженные еще сильно похожие на людей. Мы их так и называли бегунами или шустряками. Лотерейщик это тот, что походил на корявого штангиста с клыками. Топтун изменен еще сильнее, куда сильнее, чем лотерейщик. У одного точно увидел какую–то деформацию в ногах. Вроде как ноги еще не приняли звериное строение, но стремились к этому. Из–за этого он топал. Еще если зрение не подвело, то и них есть костяные щитки. Вроде не мощные и далеко не везде. Таких я тоже уже видел. Рубер или молодая элита самая сильная и большая тварь из присутствующих. В этом монстре от человека не было ничего. Он отдаленно напоминал тварь, выдравшую в нашем офисе дверь пожарного выхода. Только вроде был помельче, но за это не поручился бы.
Мое внимание и внимание людей у подъезда привлек тихий свист из квартиры на третьем этаже, что была прямо над всем происходящим.
— Что? — почти нормальным голосом, показавшимся на фоне шепота криком, спросил человек снизу.
— В кустах кто–то, — рука человека в окне указала на меня.
Вместе с его словами я из положения на карачках тут же плюхнулся на живот и распластался по земле стараясь растечься по ней. Над головой засвистели пули, пущенные сразу из трех стволов. Скорость реакции мужчин поражала. Но стреляли они не в белый свет как в копеечку, а отсекли по короткой очереди и также одновременно прекратили пальбу.
— Ну что там? — спросил кто–то.
— Убегает! — крикнули из окна, провожая мою метнувшуюся тень движением пальца.
— Да что б тебя… — крикнул кто–то, но его выкрик утонул в грохоте выстрелов трех стволов.
Не уверен, что они меня видели хорошо и не уверен, что они поняли кто я такой. Может, приняли за тварь, какую или еще за кого. Но мне–то от этого всего не легче. Я скакал напуганным зайцем за угол дома, а вокруг свистели пули. Одна даже разорвала толстовку, чиркнула по наружной стороне щитка моточерепахи на правом плече. Было чертовски больно, и наверняка остался хороший синяк. Хорошо хоть продолжался мой забег считанные секунды, и никто не успел всадить мне маслину в голову, задницу, или между ними.
Как только рыбкой нырнул за угол, стрельба стихла. Быстро поднялся и приготовился осадить преследователей очередью. Пока планировал шарахнуть поверх голов, но, если что, то кочевряжиться не собирался. Между своей жизнью и их жизнями выбор был однозначен.