Ботинок её попал в неглубокую лужу, которую ранее так старательно обходила. Брызги грязи полетели на платье, приводя старшекурсницу в негодование. Довольный «местью», Зиль растворился, позволяя хозяйке подняться к небу, практически полностью укрытому тёмными облаками. Ветер здесь отлично остужал. То, что сейчас нужно... Ванда повела экипаж в сторону боевого корпуса.
Должна ли она воспринимать всерьёз сказанное Шаелин? Выходит, письмо Деверукса не было пустой угрозой внуку. Но и Кристиан сказал своё слово. Хотя... Что, если в свете последних новостей, дед не позволит их союз? Она не родная по крови роду Синхелмов. Эта причина достаточно веская, чтоб разорвать не только объявленную помолвку, но и сам заключённый брак. Что, если станет помехой для Кристиана в получении такого дорогого ему Харланда? Была ли Дель права? Она приносит несчастья...
В сегодняшней парной практике ей выпала тренировка с Гаем. Вечно улыбчивый, говорливый, и немного безалаберный. В бою он оказался быстрым как тень, неожиданно собранным и действующим с холодной расчётливостью. Уже в который раз она пыталась одолеть одногруппника, но безрезультатно. Ярость согревала, несмотря на ливший дождь. Одежда их вымокла до последней нитки, а волосы противно липли к лицу. Коса словно нарочно растрепалась, выпуская из плена непослушные пряди. Тряхнув головой, Ванда вдобавок обтёрла лицо рукавом.
Плечо ныло от усилий, как и запястье, но тонукан упрямо поднимался, зажатый мокрыми пальцами. Гай снова принял стойку, поднимая и своё оружие. Бледный защитный контур сверкал вокруг них. А Зиль от нетерпения переминался с лапы на лапу, оставаясь единственным сухим на площадке. До шерсти призрачного марага дождю не добраться.
Гай сделал выпад. Ванда повторила, отбивая удар. Тонукан рассёк воздух, разбивая прозрачные капли дождя. Работать парно с применением магии, им до сих пор было запрещено. Практиковать применение первых из изученных рун дозволялось Брисом только в одиночных самостоятельных занятиях. Вскоре все покинул площадки, и Ванда собиралась воспользоваться этим, чтоб продолжить в одиночестве, без посторонних глаз. Идти на ужин желания не было. Она останется здесь.
Дождь студил не только тело, но и мысли, и тем был прекрасен по-своему. Но одно сейчас беспокоило на удивление сильнее ожидания известий из столицы. Сегодня Кристиан снова велит явиться к нему. Заговорит, примется расспрашивать... И она должна будет стоять перед ним, глядя на лицо, каждая чёрточка которого стала так знакома за последние встречи. И то, как немного склонял голову влево, когда не доверял её вранью. И то, как оттенок серебряных глаз менялся от светлого к тёмному, в зависимости от настроения некроманта. За последние пару недель и её душа сменила все оттенки, отзываясь на его слова, взгляд или просто молчаливое присутствие рядом.