Музыка отчаянья (Каренина) - страница 3

На первую страницу
Что мне вами теперь говорить?

* * *
Ах, любовные речи источены до обмылка
И смешны, когда — возраст, давление, не судьба.
Да, мне нравился тот, который лысел с затылка,
             А теперь — который со лба.
Ах, по будням брести, в сотый раз не склоняя выи,
Королевой в изгнании, пешкой навеселе.
Да, мне были по вкусу рыжие, заводные,
             А теперь ищу посветлей.
В нас, пока не состаренных, бьётся живая сила:
Где изба занялась, где уводят в ночи коня…
Да, мне раньше хватало, когда я сама любила,
             А теперь хочу — чтоб меня.

* * *
Все чувства на замок и сердце — на цепь
(Так бритву подбирают по руке),
Как будто поднимаюсь я на насыпь,
Окатыши сжимая в кулаке,
Как будто бы я вдаль иду по шпалам,
По железнодорожному пути —
И жизни всей, наверно, будет мало,
Чтоб в одиночку по нему идти.

* * *
Плохо, плохо и страшно до тошноты,
И кому ты расскажешь про это «больно»?
Улыбайся, молчи, поливай цветы,
Только пальцы — стаккато — перед контрольной.
Биполярный, бульварный, какой уж есть,
И немного бессмертный — на краткий срок свой,
Не тебе, не благая, не жди, не весть,
Но в неровный столбец уместились строки,
Но в неровный полёт сорвалась душа,
И метаться ей — дурой, летучей мышью,
То горюя, то в глупостях мельтеша,
Доверяя обиды четверостишьям:
О, вершина робких твоих побед —
Золочёное кладбище антологий!
Значит, жизнь не кончена, не допет
Ни бравурный марш, ни романс жестокий.

* * *
Судьба — бульварщина, pulp fiction.
И смерть-красотка кажет фиксы,
И жизнь-уродка молча ждёт,
Сидит, как Золушка за печкой,
Рисует со стрелой сердечко,
             Кастрюли-сковородки трёт.
То фартук красными руками
Поправит, то, как в мелодраме,
Заезжий принц стучится к ней,
Слегка подвыпивший и старый,
Седой подросток, шут с гитарой,
             В полуслезах и в полусне.
Он обнимает, он бормочет,
Он навсегда остаться хочет;
Она с надеждою глядит
На свежую побелку в спальне,
И грезит о дороге дальней,
             И тихо плачет, и молчит.

* * *
Неприкосновенные запасы
Слов раздать за здорово живёшь…
Фартануло — или мимо кассы?
Вечность — полуправда, полу-ложь.
Чёрный человек, мы были глухи,
Не приходишь — ну и бог с тобой.
А приходят хитрые старухи
Отпевать меня за упокой.
И бормочут, чёрной ниткой душат,
В ноздри сыплют горький порошок…
Чёрный человек, тебя послушать
Мне и то бы было хорошо.

* * *
Тамбурин, сямисэн или бубен цыганский —
А танцуй, вытанцовывай горе своё!
Погребальный напев или стон каторжанский —
Всё одно, лишь бы в сердце сошло забытьё.
Всё одно, всё едино, могло ли иначе
С нами быть… Как могло бы — не думай, не вой!
…Слышишь, песню поют — а как будто бы плачут
Следующая страница