— Еще раз назовешь Георгиевичем, заброшу на плечо и отнесу в машину. Проверим?
— Не надо. Максим, — зашипела она, стараясь высвободиться, — на нас смотрят. Что ты представление устраиваешь?
Максим обернулся, присутствующие в зале старательно прятали глаза.
— Выйдите все из зала, — ну хоть тон не приказной, а просительный, — дайте поговорить.
Крупье потянулись к бару, служба безопасности и Алексей отправились на диван в холл. Динка почувствовала на шее горячее дыхание и снова попыталась оторвать руку от своей талии. Но тут вторая рука скользнула по бедру, и она оказалась полностью прижата к Домину, и чем больше вырывалась, тем больше темнел устремленный на нее взгляд.
— Я попросил бы тебя не ерзать, — хрипловато сказал он, — я реагирую соответственно.
— Максим, я тебя прошу, ну пожалуйста, — она чуть не плакала, — мне здесь еще работать.
— Дина, — дыхание замедлилось и хрипотцы в голосе поубавилось, — тебе не кажется странным делать вид, будто ничего не произошло? Детский сад, честное слово. Я жалею только о том, что наговорил, а не о том, что сделал, и предлагаю сейчас поехать ко мне, так сказать, закрепить результат.
Динка покрылась густым румянцем и даже рот открыла, глядя на него в таком изумлении, что тот разжал пальцы и выпустил ее из кольца рук.
— В чем дело, Дина, почему ты смотришь на меня, как на фокусника?
— Макс, как бы тебе сказать, в общем, понимаешь, я не совсем помню… Эти препараты, что ты мне уколол…
— Дина, там не было ничего особенного, я даже дозу брал минимальную. Только не говори, что была без сознания и ничего не помнишь.
Динка почти виновато посмотрела на Домина и кивнула. Тот прислонился плечом к стене, перегораживая Динке выход и, сверля ее глазами, сказал довольно жестко:
— Послушай, хватит делать из меня идиота, я пока еще могу отличить, в каком состоянии подо мной женщина.
Динка снова залилась краской, сколько это будет продолжаться, он что, издевается? Три недели, она знает этого мужчину, всего три недели, и они уже ведут такие разговоры…
— Как хочешь, — она вздохнула, — можешь мне не верить. Но воспоминания у меня о нашем…
— Близком знакомстве, — услужливо подсказал Домин, Динка снова вспыхнула.
— Пусть будет близком знакомстве, так вот, воспоминания у меня смазанные и нечеткие. Я словно в стороне была, можешь верить, можешь нет. Я пришла в себя, когда прострелило ребро, наверное, ты неудачно меня прижал.
— Я слишком сильно навалился на тебя, — не очень вежливо заметил Домин.
— Кстати, если я чему-то там помешала, прости, — попыталась съязвить, чтобы хоть как-то удержаться, балансируя на самом краю.