Фира и в самом деле странно дернулась, но с места сойти не смогла. Осознав, что она с головы до ног оплетена заклинаниями, служанка прошипела:
— Трусы! Даже с женщиной не можете справиться без магии!
— Можем, — отец подошел так близко, что нависал над ней, как скала. Его руки дрожали. — И сделаем. Дайте мне меч! Я не отпущу человека, который убил мою жену.
— Папа, стой!
Он вздрогнул. Я впервые за много лет назвала его не холодно-вежливым «отец». Воспользовавшись его удивлением, я заговорила так быстро, как могла.
— Не трогай ее. Пусть ее заберет стража. У мамы не было справедливого суда, с ней расправились грязно и подло. Давай не будем уподобляться нашим врагам.
Отец медлил с ответом. К счастью, мне на помощь пришел Эйдар. Пока другие слуги поторопились звать на помощь еще стражу и целителя для раненого артинца, северянин уже связывал Фире руки.
— Соглашусь с вашей дочерью, господин Невард. Этой женщине, — Эйдар все равно что выплюнул последнее слово, видимо, стесняясь ругаться при нас, — захотят посмотреть в глаза многие из наших воинов. Особенно те, кто еще помнит госпожу Танию и ее доброту.
— Соглашусь и я, — произнес Белтер. — Ваша служанка оказалась шпионкой наших врагов и подняла руку на наследника престола. Убьете ее сейчас — подарите быструю смерть. А предатели такого не заслуживают.
— Будь по-вашему, — отец неохотно отступил. — Ваше высочество, надеюсь, вы не дадите ей избежать наказания.
— Ни в коем случае, — заверил Тайрин. Хмуря светлые брови, он наблюдал за тем, как подоспевшая стража помогает Эйдару связать Фиру. — Это дело чести. Я не отпущу человека, который лишил матери мою невесту и дважды чуть не разжег войну между нашими народами.
— Тогда я буду вдвойне рад, что наши земли свяжут миром не бумаги, а брачный союз между вами и моей дочерью.
Отец и принц пожали друг другу руки. Выражение лица Фиры в этот момент сложно было бы передать словами. Вряд ли она могла подумать, что своим предательством только укрепит отношения между родом Шенай и Артином.
Служанку закончили связывать, и стража потащила ее, упирающуюся, из комнаты. Я надеялась, что у Фиры хватит гордости уйти спокойно. Однако в последний момент она повернулась и с презрением плюнула мне под ноги.
— Весь ваш род гнилой, и принцевский ничуть не лучше. Чтоб вам и вашим детям подохнуть да порасти быльем!
Эйдар тут же ударил ее, заставляя замолчать. И странное дело — когда я увидела, как бьют женщину, которая заменяла мне мать, внутри ухнуло болью. Еще хуже стало, когда Фиру вытолкнули из дверей, и сквозняк донес до меня знакомый запах молока и заботы, который я когда-то так любила.