И это правда. Ей ни к чему знать все омерзительные подробности того, как эти деньги попали ко мне или сколько от них осталось. Они надежно укрыты под фальшивым дном моего чемодана, которое я оторвала и снова пришила на место.
Джордан смотрит на меня и кивает. Не совсем подозрительно, скорее… с любопытством.
― А где отец принцессы?
«О, Боже! И так будет продолжаться все утро?»
― Я… м-м… на самом деле я не говорю об этом при Эмми, ― отвечаю я низким голосом. И это тоже правда. В некоторой степени, Эмми — чрезвычайно восприимчивый ребенок. На самом деле, она никогда не выспрашивала у меня подробностей о своем отце. Думаю, каким-то странным образом она понимает, что ей лучше не знать.
― Оставим это, ― дружелюбно уступает она. — Тогда давай пошепчемся о твоем горячем сантехнике. Между вами двоими что-то происходит, или что?
― Конечно, нет. Почему ты спрашиваешь?
Джордан бросает на меня испепеляющий взгляд.
― Я, может, и пьяница, но не дура. И обращаю внимание на то, что меня интересует. И знаешь, милочка, этот мальчик меня интересует. — Ее улыбка искренняя. Кажется, она ни в малейшей степени не расстроена тем, что он может интересоваться мной.
А если верить ее словам, так оно и есть.
Хотя на самом деле я этого не замечаю, не могу сказать, что подобная мысль не вызывает волнения. И могу только представлять, на что может быть похоже стать объектом чего-то, что отличается от его привычной хмурости и спокойной, задумчивой отрешенности.
― Почему же тогда вы двое никогда… м-м… не встречались?
Я вспоминаю комментарий Джейсона о ее принадлежности к городским «велосипедам».
Она громко вздыхает.
― Не имеет значения, как сильно я пытаюсь вытащить его из панциря… и из одежды заодно, ― добавляет она, шаловливо сморщив нос, ― он держится сам по себе. Я знаю, что парень сломлен и все такое, но порой меня начинали посещать мысли, что он гей.
Я размышляю о том, что же я знаю в этом плане о Коуле. И ничто ни малейшим намеком не заставляет меня усомниться в том, что он — стопроцентное воплощение восхитительно-темной, отважной мужской силы.
― Но теперь ты так не думаешь?
Она лишь отмахивается от меня.
― Нет, и, наверное, на самом деле никогда так думала. Просто это было проще понять и принять, чем его отказ. — Ее комментарий, неожиданно проницательный, застает меня врасплох.
― О, ― говорю я ровно, не зная, что можно еще сказать.
Лицо Джордан становится непривычно серьезным.
― У меня у самой за плечами непосильная ноша. И я не стану проклинать кого-то просто за то, что он держит дистанцию. Хотя это и ранит.