наглость.
― Мы в порядке. Но я уверена, она нужна тебе, чтобы ездить по окрестностям.
― Я подумал, что если бы вы с Эмми захотели, я бы…
― Прости, Джейсон, ты должен меня извинить, ― и я захлопываю перед ним дверь.
Внезапно его навязчивого внимания становится слишком много. При мысли о том, что Коул и Джордан были вместе, во мне поднимается волна горечи, а внутренности скручиваются узлом, так что моему терпению приходит конец.
Я чувствую подступающие слезы. Я-то думала, что у нас с Коулом есть связь, нечто реальное. Что-то такое же странное для него, как и для меня. Но если он пил и развлекался с Джордан, он явно не тот мужчина, каким я его считала.
И разочарование сокрушает.
До этого момента я не понимала, как много надежд и эмоций вложила в наше краткое, невинное противостояние с Коулом. И для чего? Зачем я так отчаянно стремилась его узнать? И почему его?
Я в жизни не испытывала необходимости, да, честно говоря, и желания иметь рядом мужчину. Сама заботилась о себе и Эмми. Что же такого есть в Коуле, что это изменило? Почему я чувствую себя такой счастливой только при мысли о том, что он сможет помочь Эмми построить на пляже замок из песка? Или о том, что он сможет поддержать ее, когда ей страшно, успокоить, когда ей снова приснится кошмар? И почему сейчас? Почему он?
Я не знаю. У меня нет ответов. И нет способа их получить. Знаю только, что какая-то часть меня надеялась, желала. Хотела. Но, кажется, лучше мне обойтись без пустых надежд и желаний.
⌘⌘⌘⌘
С каждым часом в доме становится все холоднее. Если бы Эмми не спала у меня на руках, я бы замерзла. Еще сильнее, чем обычно. Я смотрю на пустой камин. В коттедже есть масляный обогреватель, так что я не сильно задумывалась о камине, зная, что у нас будет тепло, если держать полным бак с маслом. По словам парня, который приходил проверять его как раз после того, как мы переехали, в нем был еще двадцать один дюйм масла. Полагаю, его нетехнический способ проверки ― измерять содержимое окунанием длинной палки ― точнее, чем куча сложных вычислений.
Почти одиннадцать, когда я, наконец, несу Эмми в кровать. Ее электрическое одеяло я включила раньше, чтобы быть уверенной, что ей будет тепло и уютно. Она даже не двигается, когда я кладу ее и натягиваю теплый покров. Спит как младенец. Большую часть времени.
Двигаясь по дому, я выключаю свет, когда слышу стук в дверь. Громкий и тяжелый, почти как удар дубинкой. Мелькает мысль, что это может быть Джейсон. Его настойчивость, кажется, не знает границ.
Я подкрадываюсь к окну рядом с дверью, собираясь взглянуть краем глаза, кто это, прежде чем ответить, когда слышу голос. Глубокий и такой знакомый. Он отдается дрожью узнавания в моем теле.