— Ты не видишь основной проблемы, — тихо сказал Санас, обернувшись.
— Какой же?
— Охотники убивают тех, кто войны не хочет…
— Но она убила двух мужчин! — возмутилась девушка.
— А они убивали детей! — разозлился молебник. — И Хитклиф прав, охотники их не наказали бы.
— Конечно! Дети же были проклятыми!
— Прежде всего, они были всего лишь детьми! — стукнул по столу Санас. — Они не выбирали кем стать, никому не навредили, ничего дурного не сделали. Просто родились! И за это должны умереть от меча церкви? Не видишь в этом несправедливости? Что бы ты сделала, если бы твой ребенок родился проклятым? Проткнула бы кинжалом сразу после родов?
Охотница замерла, в ужасе смотря на молебника, но после недолгого молчания все же ответила:
— Нет… Я не смогла бы…
— Хорошо, что ты это осознаешь!
Третьей в комнату пришла женщина сечей шестидесяти на вид. Она молча села за стол и начала говорить прежде, чем парень успел поздороваться:
— Я расскажу вам все, что знаю, если вы поклянетесь перед Архоном, что не тронете детей.
Санас ошарашено уставился на женщину — он совсем не ожидал такого начала.
— Клянусь перед Архоном, — ответил он. — О каких бы детях не шла речь, они не пострадают.
— Я надеюсь, что вы не лжете…
— Я, прежде всего, посланник церкви, а потому не имею права лгать. Меня зовут Сансет.
— Я Клариса. И работаю повитухой, — тихо начала женщина. — Может быть, вы заметили, что в Рубингарде очень мало детей. Многие умирают сразу после родов. Одни умирали сами по себе, во время сна, других убивали те мужчины, подозревая в них нежить.
— При рождении было видно, каким родился ребенок? — спросил Санас, сплетя пальцы в замок.
— Не всегда. Но пару раз на моих руках оказывались младенцы со светящимися глазами, с серой кожей или клыками.
— Вы боялись новорожденных проклятых?
— В первый раз — немного испугалась. Но потом я поняла, что хоть малыш и проклятый, но все равно остается всего лишь маленьким и беззащитным ребенком. Я отдавала детей родителям и сохраняла тайну рождения.
— Как давно дети рождаются проклятыми?
— Уже несколько сечей, не скажу точно сколько.
— И всех убили?
— Нет, убили лишь троих. И это случилось за последний стан.
— То есть, остальные проклятые дети еще в городе? — удивился молебник.
Клариса поджала губы и покачала головой:
— Нет. Они все пропали.
— Как пропали? — удивился Санас. — И никто из родителей не поднял переполох?
— Им этого не нужно. Люди не хотели, чтоб за их детьми пришли охотники. Одна из матерей как-то проговорилась, что ее сына забрала русалка. Чтобы оберегать и воспитывать. Она сказала, что видится с сыном, но очень редко. А кто эта девушка и где живет, я не стала спрашивать…