— Почему раньше не разбудили?
— Не видели смысла, милорд, — молодцевато отрапортовал Чекан.
Я хмыкнул.
«Арти-ист. Вот чего у военных никогда не отнять: как дурку включат — Голливуд обзавидуется».
— Это я попросила, — вмешалась Лариса. — Сделать мы им всё равно ничего не могли, они нам тоже, поэтому и не было смысла будить тебя раньше времени.
— А сейчас есть?
— Сейчас есть. Вот, посмотри, — колдунья указала на карту.
Всмотрелся.
Действительно, непорядок.
Там, где железная дорога подходила к станции, вместо ниточки рельсов, окаймленной зеленью трав и кустов, темнела неровная полоса взрытой земли вперемешку с обломками шпал и грудами щебня.
— Хитрованы, однако, — прокомментировал ситуацию Сан Саныч. — Путь там за лес заворачивает. Как вылетим оттуда и — под откос.
— Угу. Прямо как немцы, — буркнул я, припоминая старые фильмы про партизан, пускающих под откос целые эшелоны.
— Как кто? — не понял Гиляй.
— Да были у нас такие… Считали себя самыми-самыми.
— А-а… ну, понятно. В общем, я предлагаю остановиться заранее, оставить мотрису и двигаться к станции пешим ходом.
— А дальше?
Сан Саныч пожал плечами
— Дойдём до станции, разберёмся.
— С чем разберёмся? С транспортом или с нукерами?
— Дык… И с тем, и с другим, — ничтоже сумняшеся заявил мудрец…
С предложением остановиться до поворота согласились все. Хоть и жалко было дрезину, но делать нечего — без рельсов она никуда не уедет. И переделывать её опять в самовоз тоже бессмысленно. Колёса остались в Буслаевке, а за станцией Кызыл-Таш коридор уже через десять кэмэ сворачивал в лес, потом упирался в реку и… Короче, по времени получится что так, что эдак. Зачем тогда, спрашивается, ковыряться в железках, если выигрыша от них почти никакого?
Единственная ценность — тяговый энергокристалл. Его я со всем тщанием вынул из силового разъёма и спрятал в кармане — авось пригодится. А кроме того, прежде, чем мы выбрались из мотрисы, пришлось выполнить ещё один трюк. Гиляй предложил устроить «обмен телами». То есть, сотворить небольшую иллюзию, чтобы по максимуму запутать нукеров. Против этого тоже никто возражать не стал, и в результате Кузьма «превратился» в Чекана, Чекан в Ларису, она во Фрола, белобрысый в меня, я в Сан Саныча, тот опять в рыжего. Круг замкнулся, все с интересом разглядывали новые обличья друг друга.
— Не запутаться бы, — задумчиво пробормотала колдунья.
Слышать, как «Фрол» говорит женским голосом, было довольно забавно.
— Не запутаемся, — пробасила псевдо-Лариса, она же Чекан. — Главное, не привыкнуть.
— Это точно, — ухмыльнулся Гиляй-«Кузьма».