— Постой, погоди. Дай сам угадаю… У них был друг Филимон. Так?
Лариса окинула меня оценивающим взглядом. Потом кивнула. Кажется, ей самой стало любопытно, до чего я в итоге додумаюсь.
— А у этого Филимона, насколько я помню, была сестра.
— Верно. Сестра. Младшая. Ксенией зовут.
— Во-от, — я с довольным видом потёр руки. — Видимо, как раз из-за этой Ксении они и стали… ну, это самое… меняться, в смысле.
Волшебница покачала головой.
— Ты и прав, и не прав одновременно. Прав в том, что и впрямь всё началось из-за Ксении. А не прав, что не в том смысле, о котором ты думаешь.
— Что значит не в том смысле?
Я действительно удивился. В наличии: молодая девушка и два парня. Какие тут ещё могут быть смыслы кроме «влюбились и стали соперничать»?
— Не в том означает не в том, — отрезала Лейка. — Не было там никаких страстей. С Филимоном Фрол и Кузьма работали в одной артели. То, что у него есть сестра, они, безусловно, знали. Знали и то, что их друг трясётся над ней, как над серебряным слитком, никого и близко не подпускает. Ну, они соответственно и не лезли, других девок хватало.
— Кто-то другой полез, что ли? — сообразил я.
— Ага. И не кто-нибудь, а тот самый Джавдет, ханский сотник.
— Опаньки! Так вот, значит, что получается…
— Получалось, — поправила Лейка. — Филимон с Ксенией жили одни, у них родители тоже умерли, только не от чумы. А Джавдет, он просто припёрся к ним в дом с десятком нукеров, швырнул Филимону кошель с деньгами и говорит: «Сестру твою забираю с собой. Она будет жить в ханском дворце».
— Денег-то сколько дал? — «невинно» поинтересовался я.
Девушка «одарила» меня уничижительным взглядом, но всё же ответила… правда, не очень охотно:
— Двести когтей.
Я мысленно перевел в рубли: «Четыреста тысяч».
— Негусто.
— Филимон за год зарабатывал меньше ста. Но это не важно, — Лариса отбросила упавшую на лоб прядь волос. — Важно, что брат Ксении не собирался её никому продавать…
— А она? — я снова решил поиграть в «адвоката дьявола».
— Что она? — не поняла Лейка.
— Ну, сама-то она против была или нет?
— Ты что, с ума сошёл?! — девушка округлила глаза.
— Чего это сошёл? — «обиделся» я. — Сама же рассказывала, некоторые специально в гаремы рвутся. И потом, для провинциальной девицы, да ещё сироты, ханский дворец — это же неимоверно круто. Может, для Ксении это был верх мечтаний? А тут братец-тиран. Бац! И нету мечты. Растаяла, как дым в небесах.
Секунд пять Лариса смотрела на меня, поджав губы.
— Ты, наверное, шутишь?
Я улыбнулся.
— Больше так не шути. Тебе это не идёт.
— Хорошо. Не буду.
Сказал и тут же подумал: «Всё-таки правильно иногда говорят: в каждой шутке есть доля шутки. А ещё хорошо, что закрылся. Мысли ведь тоже бывают… шутливыми…»