Гиганты намеревались выйти. Комплейн резко повернулся к ним и заметил, что Роффери тоже схватился за парализатор, которому нисколько не повредила вода. Ещё он заметил странный свет, мигающий где–то высоко над их головами. Не целясь, он выстрелил в направлении появившейся из колодца головы и промахнулся. Гигант прыгнул к ним, и Комплейн, охваченный паникой, выронил оружие. Когда он наклонился, чтобы отыскать его в тёмной воде, Роффери выстрелил над его головой. Гигант качнулся и свалился в воду с всплеском, который многократно повторило эхо. Значительно позже Комплейн осознал крайне важное обстоятельство: у чудовища не было оружия.
Второй же Гигант был вооружён. Видя, какая судьба постигла его товарища, он задержался на лесенке и, прикрытый возвышением, дважды выстрелил. Первый выстрел пришёлся Роффери прямо в лицо. Раненый, он без звука скрылся под водой. Комплейн упал на живот, подняв ногами облако брызг, но для умелого стрелка он представлял хорошую цель. Выстрел пришёлся ему в висок. Бессильно, лицом вниз, он погрузился в воду.
В самом центре механизма, именуемого человеком, находится мощная воля к жизни. Механизм этот настолько тонкий и чувствительный, что какие–либо неприятные последствия происшедшего в детстве могут породить стремление прямо противоположное жажде жизни — тягу к смерти. Обе эти тенденции ведут спокойное совместное существование, и человек живёт, вовсе не отдавая себе отчёта в этом. Лишь внезапный кризис выявляет их наличие и одновременно саму роковую двойственность человеческой природы; и таким образом человек, прежде чем окажется в состоянии вступить в борьбу с внешней опасностью, должен выдержать затяжную войну с самим собой.
Так было и с Комплейном. После того, как он первый раз пришёл в себя, у него сначала появилось лишь страшное желание вновь сбежать в беспамятство. Но и бессознательность была ему омерзительна, и на несколько мгновений им овладела жажда действия — ему было необходимо бежать, необходимо выбраться из положения, в котором он оказался… Тяга к бегству минуту спустя исчезла, и осталось лишь стремление положиться на судьбу и вновь погрузиться в спасительное ничто, однако жизнь упрямо возвращалась.
На несколько секунд он открыл глаза. Он лежал в полумраке на спине и что–то вроде серого потолка проплывало над ним едва ли не в нескольких дюймах над головой.
Потолок двигался назад, или же сам он двигался вперёд. Будучи не в состоянии определить, как обстоит дело, он вновь закрыл глаза. Усиливающееся ощущение неудобства подсказало ему, что его руки и ноги связаны.