Завтракать было решено в той гостиной, где мы обедали обычно с Сантосом.
Вид аристократа не порадовал нас: казалось (а может, и не просто казалось), что он не ложился спать и не переодевался. Обычно веселый парень выглядел изможденным и подавленным. Отрешенно ковыряя вилкой омлет, он не проглотил ни кусочка, смотря сквозь тарелку.
— Сантос, — позвала я друга, но он не отреагировал.
— Сан, — громче крикнула я, но реакции так и не последовало.
Тогда я молча встала и, несмотря на ревнивое выражение на лице Сэпия, обняла мужчину, развернув его лицом к себе.
Некоторое время он не отвечал и почти не реагировал на мое присутствие, но потом крепко обнял меня и глухо заплакал, уткнувшись в плечо.
Я стояла долго, позволяя мужчине отпустить боль и вину за гибель того, кого несмотря ни на что Сан очень любил. Я не стала говорить банальных и понятных вещей — что он не виноват, что единственный виновник трагедии сам Андариэл, просто, когда мужчина успокоился, тихо, но от всей души сказала «спасибо».
Успокоив нервы, мы отправились к Тариону. Фактически решение о передвижении гнезда мог принять только он.
У меня сохранялось чувство диссонанса между восприятием своих детей как малышей, недавно появившихся на свет, и мудрых, вполне сформировавшихся личностей, обладающих внушительными знаниями. Только серьезное и спокойное отношение Сэпия и Сантоса к беседе с новыми гнездовыми мирило меня с происходящим.
— Почему мы должны уезжать? — злилась я, не понимая необходимости.
— Алла, мы много веков пытались хоть немного улучшить отношения между людьми и арахнидами. Именно ошибка арахнида испортила нашу дружбу и нарушила баланс мира. Сейчас мы как никогда близки к потеплению отношений. Нельзя упустить такой возможности, — спокойно сказал Сэпий.
— А почему они должны ухудшиться? Арахниды никого не убили, а Андариэла погубило его безумие. Причем здесь мы? Почему я должна расставаться с детьми и семьей? — злилась я, понимая, что не могу ничего изменить, и скоро жизнь снова сделает кувырок с ног на голову.
— Алисия еще молода и вспыльчива. Если мы будем рядом, то она не успокоится, пока не отомстит за смерть Андариэла. Ты же не хочешь, чтобы она сошла с ума, как он? — спросил Сантос, виновато потупляя взор.
— Она императрица и должна в первую очередь думать о благе своих подданных, а не о глупой мести. Арахниды нужны людям гораздо сильнее, чем люди нужны им, — настаивала я, настроенная бороться за целостность семьи. Не готова я еще была расстаться с частью мальчиков, и все!
— Ты не права, мама. Люди нам очень нужны. Без тепла аллаиды в нас нет не только силы, в нас нет радости. Сейчас мы поняли это очень четко, когда чуть не лишились тебя. Это больно, очень больно — остаться без любви избранной. Отец едва не ушел за грань, когда император сказал, что ты сама решила нас покинуть. Хорошо, что Терей с тобой так сильно связан, что не дал поверить подлому императору. Не лишай нас надежды найти свою любовь, а не просто аллаиду, — снова шокировал меня своей разумностью и неизвестными мне подробностями Тарион.