— Ты вообще договор читала прежде, чем подписывать? — моя новая знакомая переворачивает листок. На обратной стороне красуется размашистая подпись. В том, что она — моя, нет никаких сомнений.
— Вот попала, так попала, — бурчу себе под нос.
— Так, Элен, — тут же перехватывает Аврора, — я не поняла. Ты отрабатывать сюда пришла или ныть? До подписания контракта я тебя силой не держала. Теперь — придется. Мне казалось, что ты приняла взвешенное решение.
— Иногда о своих решениях приходится жалеть, — отвечаю я, а сама проглядываю текст договора. Ничего радужного: прогулки раз в сутки в огороженном саду в сопровождении Авроры, никакого права отказывать клиентам в сеансах любви, пользование душем, исключая рабочие моменты, строго по расписанию. Обнадеживает лишь то, что я могу прогнать клиента, не возвращая денег, в том случае, если он предложит что-то опасное для моего здоровья. Это самое «опасное» перечислялось длинным списком в конце договора. Тьфу ты! Госпожа Аврора знает толк в извращениях!
— Теперь ничего не изменишь, — говорит Аврора твердо. — Но, признаться, я была удивлена, что ты поручилась за Арсена и его долги.
— Арсена?! — я вскрикиваю. Сердце пронзает накаленная игла.
— Плохой у тебя брат, Элен, — Аврора хмурится. — Непорядочный. Мать с отцом в могилу свел, и тебя сведет. Попомнишь еще мои слова. Беги от него, покуда не поздно. Освободишься — и беги.
— Ар-сен? — повторяю по слогам.
У меня был младший брат — улыбчивый белокурый мальчишка. Арсений Березин… Там, в Саранске. Я почти не помню его: маленькая еще была, когда все произошло. Арсению было два года, или чуть больше, когда он заболел. У него поднялась высокая температура, и он весь, с ног до головы, покрылся красными пятнами. Мама уехала с ним в больницу, позвав бабушку пожить у нас, а вернулась уже одна. Она говорила мне, что Арсений в гостях у второй бабушки, в Зубовой Поляне, до тех пор, пока я сама обо всем не догадалась.
— Арсен, Арсен, — передразнивает Аврора злобно.
— Арсен олух! — выцеживаю я только для того, чтобы что-то сказать. Если Арсений так плох на самом деле, то Бог знает, кого забирать. Только вот в этом мире он просчитался.
Отпиваю рубинового варева, и терпкий вкус играет на языке. Нужно искать во всем хорошее. У меня будет свобода! Рано или поздно, но будет! Разве это не сказка?!.
Тьфу ты…
— Аврорушка, для меня есть работа? — в кухню вальяжно проходит, цокая высокими каблуками… Эля? Только на ней платье в пол, хотя она их никогда не носит, и затянутый корсет, что подчеркивает ее пышную грудь. Темные пышные волосы приподняты у висков, завитые кудри свисают на худые плечи. Она — и не она.