— Ты очень любил ее? — спрашиваю, хотя вопрос не требует ответа. В груди рождается ревность, но я прогоняю ее прочь. Все в прошлом.
Кивает, но почти незаметно, а затем поджимает губы.
— Как больной придурок любил. Оттого так сложно, Элен. Смогу ли сердце раскрыть снова? Не хочу разочаровывать других… Не хочу держать тебе силой или делать обязанной, — затихает и снова целует волосы. — Ты свободна, можешь вернуться домой и забыть. Считай, что выкуп — это благодарность за счастливые для меня минуты. Глупость какая-то, — злится Михаэль и откидывается на подушку. — Я не знаю, как сказать об этом, не умею я раскрываться. Понимаешь?
— Ты говоришь сейчас гораздо больше, чем думаешь, — я веду пальцем по его ладони. Сердце стучит как отбойный молот где-то под горлом. Никогда раньше не было так тепло и уютно. Бывает ли так?
— Элен, я думаю-у-у, — говорит он, глядя в потолок, — о твоем запахе и стройных ножках, — смеется. — А еще о том, что все равно был у тебя первым, и это чертовски приятно. А-а-а! — он снова отталкивает меня и переворачивает на спину. — Ляпну дурость, но если ты решишь вернуться в свой мир, я буду тебя преследовать. Невыносимо думать, что кто-то еще к тебе прикоснется.
Стекло неожиданно вздрагивает, и двор озаряет яркий голубой свет. Михаэль за миг оказывается возле окна и осторожно смотрит сквозь занавеску. А меня начинает колотить: неужели нашли?
Роан горбится и сжимает кулаки, а затем распахивает высокую форточку.
— Евжи-и-ин! Что там опять?!
— Простите, хожаин, не тот поршень потянул…
Камень падает с сердца, освобождая место беспечной радости. Самое яркое счастье — после того, как успел попрощаться с жизнью. Я усмехаюсь в ладонь, и Михаэль искренне хохочет у окна.
— Евжин тоже живет здесь?
— За ангаром есть домик для него, — сквозь смех отвечает Михаэль и кивает на улицу. — Хорошо сейчас. Смотри, какой снег пошел.
Выбираюсь из-под теплого покрывала и подхожу к окну. За прозрачной шторой клубятся огромные рваные хлопья. Кружатся под темным небом на ветру, сталкиваясь и рассыпаясь искрами. Странный механизм, как гриб растущий из стены дома, бросает на снежное покрывало пологие световые полосы. Мутное лунное сияние, сочащееся сквозь облака, выхватывает вдалеке силуэты деревьев.
— Как красиво, — выдыхаю я. — У нас не встретишь такого.
— Паровая система подогрева. Придумали в прошлом веке. До сих пор альтернатив нет, разве что дровами, но так удобней.
— Я про природу, — опираюсь на подоконник и припадаю лбом к стеклу. — В городе редко встретишь даже зеленое деревце, не говоря уже звездах.