Но что я сделала не так?
Мы едем медленней, чем Евжин, когда мы улепетывали от Конторы и Виктора. Машина пыхтит и грузнет в насте. Пар катится следом волнами и растворяется в холодном воздухе. Места мало: механик сидит спереди, загороженный тонкой прозрачной пластиной, а мы — позади, на узком сидении, но словно чужие — стараемся не касаться друг друга.
Пальцы и правда мерзнут. Даже в перчатках, и Михаэль в какой-то момент накрывает мои руки теплыми широкими ладонями и прячет их под полой своего пальто.
— Не упирайся, милая, я же просто спасти тебя хочу, — говорит Михаэль и, резко выдыхая, тянет к себе. — Если со мной что-то случится, ты не убежишь от них, не спрячешься, а я… — он внезапно запинается и подхватывает недостающий воздух губами. — Глупо ведь упираться. Просто пообещай, что спасешь себя, а я пообещаю сделать все, чтобы найти тебя в любом из миров.
— Ты и сам понимаешь, что это утопия, — я сжимаю его пальцы, а внутри разверзается бездонная пропасть. — Ты не сможешь перейти в другой мир. Разве что, Вольпий поможет, но ты его не поймаешь. Он растворится перед самым носом!
Михаэль опускает голову мне на плечо и целует в шею.
— Что мне сделать, чтобы сберечь тебя? Я не маг. Ты видела, какие они сильные? Я же умею только быстро бегать и кусаться, но что толку?
— Расскажи мне, как правильно использовать мои способности, — отвечаю я, погружая лицо в его меховой воротник. — В нашем мире магии никогда не было и нет.
— У нас хоть магия и есть, но ее не так много, как кажется, а использовать ее часто очень опасно, смертельно опасно. Для этого есть школы, гимназии, академии. Для этого есть целые научные палаты. Но это маги. Сказочник всегда держался в стороне, всегда сам по себе, я уже говорил тебе, что считал его мифом, — Михаэль замолкает и кусает губы, словно что-то вспомнил. — Рыжик, а твоя тетя, вроде, маг?
— Еще какой, — паренек выглядывает из-за плеча, но тут же возвращает взгляд на дорогу. — Магистр пятой степени. Она меня и недолюбливала из-за этого всегда, ведь я в семье выродок — пустой. А когда родителей не стало, вообще взъелась, решила из меня правильного человека сделать. Я потому и сбежал, — он прячет красные щеки за воротом кожаной куртки, отчего его слова глушатся. И мне кажется, что вовсе нет у него дефекта и путаницы «з» с буквой «ж».
— А она сможет мне помочь? — срывается с губ белым паром, и я тут же глотаю слова. Становится так неловко, что кажется, будто даже снежинки замедляют свое падение. Виснут в прозрачном воздухе, словно внутри стекла…
— Если вспомнит меня и пустит нас на порог, — улыбается Евжин вполоборота. Снегоход скользит по полю и нацеливается в тень высокого леса. Шапки снега качаются и просыпают на голову белую крошку.