Он сворачивает на стоянку перед придорожным супермаркетом и останавливается в парке. На улице начинает темнеть.
— Ты должна сказать мне, где тебя высадить, — говорит он, я замечаю слабый намек на беспокойство на его лице.
— Твой отец? — продолжает он, когда я не отвечаю.
Я рассеянно качаю головой.
— Моим отцом может быть один из сотен мужчин в Таксоне. Я никогда не знала его.
— Бабушка? Тетя? Дальние кузены? Куда бы ты хотела пойти?
У меня в буквальном смысле нет семьи. Так как я не знаю своего отца, то не знаю никого из родственников с его стороны. У меня не было никаких братьев и сестер; моя мать сделала перевязку маточных труб после моего рождения. Мои бабушка и дедушка умерли, когда я была подростком. Моя тетя Джилл живет где-то во Франции, потому что она могла позволить себе переехать туда, и она отреклась от моей мамы, когда мне было тринадцать. И в свою очередь, она отреклась от меня, обвиняя меня в том, что я, как моя мама, хотя я отличалась от нее, как ночь ото дня.
Не желая давать Виктору никаких оснований полагать, что он должен мне что-нибудь еще, я называю единственного человека, который приходит на ум, так что он может высадить меня и оставить меня жить той жизнью, что я смогу себе обеспечить.
— Миссис Грегори, — тихо шепчу я, уже забыв, когда видела её в последний раз. — Она живет приблизительно в десяти минутах отсюда.
Я ловлю взгляд Виктора, направленный на меня и на мгновение встречаюсь с ним глазами. Чего он ждет? Кажется, что он изучает мое лицо, но я не понимаю, почему.
Я отворачиваюсь и указываю ему направление, куда ехать.
Виктор ведет машину, и мы подъезжаем в парк трейлеров, где я жила.
Все выглядит именно так, как было, когда я уехала, с поломанными игрушками, разбросанными вокруг подобия двориков, старыми потрепанными автомобилями, припаркованными в разных местах с травой, выросшей вокруг сдутых шин. Кондиционеры на оконных блоках гудят, как ракеты в раннем вечернем воздухе, и собаки лают со своих коротких цепочек, обернутых вокруг деревьев. Когда мы подъезжаем к маленькому синему прицепу, в котором я жила в течение большей части своей жизни, я едва смотрю на него. Но мне интересно, лишь на мгновение, кто живет там сейчас и, удалось ли им избавиться от бесконечных тараканов, чего моя мама не смогла сделать.
— Прямо сюда, — спокойно говорю я, надеясь, что дом миссис Грегори все еще через два трейлера.
Но увидев ярко-красный бронко, припаркованный напротив, я начала думать, что это не так. После девяти лет мне не стоило ожидать подобного.
Я собираюсь выйти, но Виктор остановил меня.