Я не знаю, что я буду делать, когда устану. К счастью адреналин, кипящий во мне, не позволял мне это сделать.
— Как тебя зовут?— спрашиваю я, надеясь прервать молчание.
Мне нужно заставить его доверять мне, если я хочу, чтобы он помог мне.
— Неважно, какое у меня имя.
— Почему?
Он не отвечает.
Я глотаю комок в горле, чувствуя себя не в своей тарелке.
— Меня зовут Сэрай.
До сих пор нет ответа.
Это что-то вроде пытки, то, как он игнорирует меня. Я начинаю думать, что именно это он и делает. Мучает меня тишиной.
— Мне нужно, чтобы ты помог мне,— говорю я. — Я была пленницей Хавьера с 14 лет.
— И ты думаешь, что я помогу тебе, только потому, что я американец,— говорит он спокойно.
Я колеблюсь, прежде чем ответить.
— Я... Хорошо, а почему бы и нет?
— В этом не заключается мой бизнес.
— Тогда каков твой бизнес,— с отвращением спрашиваю я. — Хладнокровно убивать людей?
— Да.
По спине пробегает дрожь.
Не знаю, что мне следует сказать по этому поводу, и стоит ли вообще что—то говорить, я решаю сменить тему разговора.
— Поможете мне перебраться через границу? — я спрашиваю с отчаянием. — Я... — я опускаю глаза от стыда.— Я сделаю все, что захотите. Но, пожалуйста, помогите мне перебраться через границу. — Я чувствую, как у меня начинают выступать слезы на глазах, но я не позволю ему увидеть меня плачущей. Не знаю почему, но я просто не могу позволить ему это. И я знаю, что он понимает, что я имела ввиду, говоря "все, что захотите". Я ненавижу себя за то, что предложила ему свое тело, но как я раньше говорила - я в отчаянии...
— Если ты имеешь в виду границу США,— он говорит и по некоторым причинам его голос удивляет меня,— тогда ты должна знать, что такое большое расстояние я не смогу тебя везти.
Я отрываю спину от сидения.
— Х-хорошо, как долго сможете?
Я снова ловлю его темный взгляд в зеркале. Наши взгляды пересекаются, и это вызывает дрожь по всей спине.
Он не отвечает.
— Почему вы не хотите помочь мне?— спрашиваю я, окончательно понимаю, что чтобы я не говорила это бесполезно. И когда он все-таки не отвечает, я говорю с отчаянием. — Тогда остановите у обочины и выпустите меня. Я сама дойду остаток пути.
Думаю, его глаза тронула легкая улыбка, когда он взглянул на меня в зеркало. Да, уверена, это я и увидела. Он знает также хорошо, как и я, что меня лучше силой вытащить и потащить обратно в лагерь, чем я по доброй воле выйду из машины.
— Тебе понадобится больше, чем шесть пуль из пистолета.
— Тогда дай мне больше пуль,— говорю я, становясь все злее.— И у меня не только один пистолет.
Это кажется, пробудило его интерес, хоть и не большой.