— Идеально.
Она начинает снимать штаны. Мне удается отвернуться, только когда я вижу ее девственно белые кружевные трусики.
— Что ты делаешь? — возмущаюсь я.
— Эм… я не могу принимать душ в одежде.
— То есть ты собираешься раздеться догола передо мной?
Я слышу, как на пол позади меня падает одежда. Вот и ответ. «Не оборачивайся. Не оборачивайся», — повторяю я, заставляя себя не быть таким парнем.
— Тебя бояться мне не нужно, — мямлит она. — Я знаю, что с женщинами, которых ты трахаешь, я и рядом не стояла, поэтому неважно. Все равно, что раздеться перед Лидией или Валери.
— Кто такая Валери?
— Моя лучшая подруга дома.
Ее голос удаляется, значит, она идет в душ. Когда я уверен, что Финли не видно, позволяю себе бросить взгляд на кучу одежды, оставленную на полу. От того, что она в соседней комнате голая, мой член становится полутвердым. Рядом с ней мне потребуется весь мой самоконтроль.
Я быстро хватаю «Ибупрофен» и бутылку воды из своей комнаты и возвращаюсь, чтобы убедиться, что она не поскользнулась и не убилась. Вода выключается, и я снова отворачиваюсь, на всякий случай. Спустя несколько минут Финли выходит.
— Можешь смотреть, — говорит она, уже одетая. — Это был тест, считаешь ли ты меня сексуальной, и ты провалился. Или я? — размышляет она.
— Никто не провалился. Ты пьяная, — заверяю я ее. Если бы Финли знала, сколько силы воли мне потребовалось, чтобы не подсмотреть. Прошлой ночью я видел ее в ванной, но кроме изгиба задницы, ничего не разглядел. — Вот, возьми.
— Зачем это?
— Уменьшить завтрашнее похмелье.
Финли без колебаний принимает таблетки, запивая водой, а потом забирается в кровать.
— Хантер?
Она зовет меня, когда я уже собираюсь уйти.
— Да?
— Можешь остаться ненадолго, пока я не засну?
Я говорю себе, что останусь ненадолго, чтобы убедиться, что Финли не стошнит снова. Не хотелось бы, чтобы она захлебнулась собственной рвотой.
— Конечно. Но недолго, — соглашаюсь я.
Финли хлопает по кровати рядом с собой, где она лежит под одеялом. Мне кажется, ничего страшного не будет, если я там сяду, поэтому так и делаю.
— Почему ты так добр со мной?
— Что ты имеешь в виду? — Не знаю, чего я ждал, но не этого.
— Большинство людей не такие. Если не вписываешься в стандарты внешности и поведения общества, от тебя отгораживаются, — бормочет Финли, запинаясь на каждом втором слове. — Эйвери и Лидия добры ко мне, но мне кажется они такие по натуре. Про тебя я так не думаю, мистер Англичанин.
— Мистер Англичанин?
— Это мое тайное прозвище для тебя. Оно крутое, поэтому…
Я смеюсь над ее пьяной честностью. Сейчас это уже не секрет.