Петрович велел возвращаться в палату. Скоро здесь появится альфа прайда.
Тандекар навещал кошку каждый день. И каждый его визит становился пыткой для девушки. Мужчина понимал это и не задерживался надолго. Ограничивался скупыми вопросами, оставлял принесённые гостинцы и уходил. Калина видела, что тигр сдерживается, прячет недовольство, но молчала, желая только одного: чтобы он поскорее убрался. Для неё Самхейн и забытые две недели были катастрофой, а
Виджей Тандекар — тем, кто в ней повинен. Его молчание выглядело сейчас как признание вины, а забота — как извинения.
Оборотница уже примирилась со случившимся, не рыдала по поводу потерянной девственности. Однажды это всё равно случилось бы, и первым стал бы не
Тандекар, а кто-то другой. Как правило, если у самки не было возлюбленного, для течки звали кого-то из высокоранговых свободных оборотней. Среди ликоев сейчас это был Илья Ратомский — сын альфы и пока номинальный бета клана. Учитывая их родство, Калине пришлось бы искать другого партнёра. Так что, возможно. всё не так и плохо: и альфа прайда на роль её первого мужчины подошёл идеально…
Именно так утешала сестру Настя. Тётя вообще отказалась говорить с племянницей, стоило Калине попросить забрать её домой. На жалобы девушки, что её держат против воли, дядя как всегда спокойно пояснил:
— Пока не решится вопрос с беременностью, альфа в своём праве.
Илья тоже звонил сестре, но прилетать отказался наотрез:
— Иди ты, кисуня! Я после Самхейна неделю в себя приходил!
Калину обожгло стыдом: что было в общежитии, она помнила.
— Илька, прости! Ты можешь подумать, что я что-то чувствую к тебе, но ты мой брат!
А это всё течка! Ты же сильный оборотень. Вот меня и.
Ликой разозлился.
— Калина, я что, по-твоему дебил?! Конечно, я понимаю. когда меня любят. а когда хотят, — брат отвел взгляд в сторону. — Да я чуть в штаны не напустил от страха!
Думал, что не спасу… что умрёшь у меня на руках… Ракшас! Не простил бы себя до конца жизни!
Мужчина зажмурился. прогоняя из головы пугающие картинки. А кошка ободряюще улыбнулась:
— Илья, всё хорошо! Я жива и в относительном порядке. Пожалуйста, слетай на капище, помолись Верховному коту, чтобы помог мне вырваться отсюда, и мы с тобой забудем этот Самхейн!
Оборотень растерянно глянул на неё и послушно затряс головой:
— Хорошо, кисуня! Слетаю
…Ночь, а сна ни в одном глазу. За время, проведённое в лечебнице, оборотница уже хорошо отоспалась, восстановилась после течки и теперь не нуждалась в таком количестве отдыха. Девушка валялась на кровати и без интереса перелистывала старые журналы. Потом вспомнила, что видела у заступившей на дежурство Зены свежий выпуск, и оживилась.