Калина бесшумно шла по коридору, гадая, где может быть шустрая тигрица.
Заглянула на пост, потом в процедурную и вдруг услышала шорохи вперемешку со стонами. Она приоткрыла дверь в пустую палату и ошеломлённо уставилась на голую мужскую спину и задницу. Растерявшаяся девушка, открыв рот, слушала громкое дыхание любовников, ритмичный скрип кровати, характерные шлепки… которые она уже слышала раньше
— Сильнее! Да! Да-а-а!!! Кончи в меня! — на пике страсти кричала тигрица.
Кошка задрожала. И словно яркая вспышка взорвалась в голове!
Тоже ночь. И она на шёлковой простыне. Золотистые глаза Тандекара совсем близко. Ощущение его тела на себе и в себе. И толчки — резкие, мощные. Её руки, цепляющиеся за мужские плечи, когда от острого удовольствия перехеатывало быхание, а мышцы сводило сладкой судорогой. И хриплый шёпот. Её шепот!
— Джей, Дже-е-ей!
Калина вспомнила! Словно в тёмной комнате включили свет — и стало видно всё. даже то, что пряталось в дальних закутках. Да, это она позвонила Тандекару.
САМА! Да, они занимались любовью и ей это понравилось. И то, что добило оборотницу окончательно. Она вспомнила, что тигр всегда пользовался презервативами. А потом…
— Кали, подожди, — мужчина через силу отстранился от льнувшей к нему девушки и напомнил: — Резинки…
Он потянулся к прикроватной тумбочке:
— Ракшас!.. Да где же они?
— Мы в гостиную забрали, — напомнила кошка, поглаживая крепкую спину любовника.
— Я сейчас сбегаю вниз.
ОНА остановила оборотня. Толкнула его навзничь и оседлала.
— Не надо… Я рожу тебе сына, Джей!
Тигр на мгновение растерялся, заглянул в глаза девушки и тихо спросил:
— Ты уверена, что хочешь этого?
— Абсолютно. Он родится в густаре, как мой отец, и станет достойным наследником Тандекаров и Ратомских.
Оборотница изящно выгнувшись, — кошка же! — поелозила на мужских бедрах.
Виджей рвано выдохнул и тут же выгнулся, чувствуя её губы на своей шее, улыбнулся:
— А если будет девочка?
— Нет, Джей Будет сын, — Калина выпрямилась. уверенно насаживаясь на твёрдый член. — Я точно знаю! Я так хочу!.
Протяжно застонав, оборотница свернулась калачиком на кровати в своей палате.
Её трясло в нервном ознобе. И вроде причин ненавидеть Тандекара не было, а
Калина ненавидела! И себя ненавидела за то, что делала, за то, что говорила! И плевать на течку! Мозг отказывался верить, что это всё вытворяла она — ОНА! Та, которая даже целоваться ещё толком не научилась. А тигру позволяла всё и сама ласкала его тело, руками, губами… Воспоминания о минете были самыми неприятными, вызывающими тошноту. Представлять себя на коленях перед мужчиной было унизительно. Как она решилась на такое?! Как можно было это проглотить?!…