Он легко добирается до края пастбища и едет вдоль границы, часто спрыгивая с коня, чтобы проверить столбики ограды. Я сижу молча и наблюдаю, как его прекрасное тело сгибается и двигается каждый раз, когда он тянет и толкает столбик. И вообще мне кажется, что он пытается меня за что-то наказать.
Только добравшись до конца пастбища, он, наконец, решает заговорить со мной. Вместо того чтобы сесть в седло лицом вперед, он садится наоборот. У него прекрасные сияющие глаза и капельки пота вдоль линии волос и губ. На лбу лежит выбившаяся прядка волос, и, черт побери, как я хочу вернуть ее на место.
‒ Слушай, Макс, насчет этой ночи... ‒ начинает он.
Но я поднимаю руку. Не знаю, что он собирается сказать, но у меня возникла мысль. Мне кажется, чтобы эмоции не взяли надо мной верх, мне надо взять под контроль этот разговор. Эта ночь была моим решением. Я контролировала ситуацию, так что мне нужно контролировать ее и сейчас.
‒ Я сказала: одна ночь. Больше я не попрошу, не волнуйся об этом. Не хочу неловких моментов. Хорошо? ‒ произношу я с улыбкой.
Да, улыбка фальшивая, но я много лет практиковалась, так что теперь это идеальная фальшивая улыбка.
Кэтч протягивает руку и касается моей щеки, прежде чем запечатлеть на моих губах очень неуверенный поцелуй.
‒ Хорошо. В любом случае, ты заслуживаешь лучшего, чем я.
Я открываю рот, чтобы что-нибудь сказать, но захлопываю его, понимая, что слов нет.
Он садится в седле прямо и велит мне держаться. Я обхватываю его руками вокруг талии и крепко хватаюсь за футболку, почти так же, как когда ехала с ним на мотоцикле. Пульс подскакивает, дыхание перехватывает. Внезапно я пугаюсь того, что это может быть последний раз, когда я обнимаю его, так что я сжимаю объятья еще крепче.
Сердце разбито, и я даже не знаю, что мне с этим делать. Я никогда не подпускала парней настолько близко, чтобы я что-нибудь чувствовала. А теперь я с Кэтчем, и ему каким-то образом удалось преодолеть стены вокруг моего сердца. Не знаю, когда это случилось, и не уверена, что знаю, как выкинуть его обратно. На безопасное расстояние.
Дакота срывается в галоп. Я чувствую каждое его движение, каждую мышцу на каждом шаге. Мой пот смешивается с его потом, и я как будто начинаю соскальзывать. Я крепче сжимаю руки и пытаюсь выправиться. Тут Кэтч протягивает руку назад, крепко хватает меня и перетаскивает меня на место.
Сделав это, он лишь расширил трещину в сердце.
Остаток дня я почти не видела Кэтча. Грейси нужно в город по делам, и он быстро решает сопровождать ее. Когда она спрашивает, не хочу ли я поехать с ними, я вежливо отказываюсь, чувствуя, что Кэтч отчаянно пытается держаться от меня подальше.