И вдруг он снова оказался передо мной, целуя, смущая, впиваясь в меня пальцами, гладя бедра, а затем опустился на пол, обхватил ладонями мою задницу и покрыл поцелуями внутреннюю часть бедра.
Я вздрогнула.
Что он делал?
Тело бросало то в жар, то в холод, когда язык скользнул по самому сокровенному местечку. Тэтч со стоном прижался ко мне губами. Я попыталась отстраниться, потому что это было слишком приятно, я боялась, что в любую минуту просто потеряю сознание в его руках, а еще потому, что он мог все видеть.
Абсолютно все.
— Я хочу чувствовать твой вкус на губах, всегда. — Его слова отзывались дрожью по коже, заставляя крепче цепляться за его густые волосы. — Люблю его.
Его. Не тебя. Я напряглась.
— Ты такая теплая. — Его язык творил вещи, которые стоит запретить в спальне, дабы девушки не сходили с ума, а потом я рассыпалась на части, пытаясь удержаться за необходимость оставаться только в рамках физического наслаждения, без эмоциональной окраски.
У меня не было времени на восстановление.
Не было времени пережить лучший оргазм в моей жизни.
Потому что Тэтч был слишком увлечен поцелуями, он прижал меня к шкафу, а потом приподнял на руки у стены. Так стремительно придавил спиной к стене, что я ахнула.
— Прости. — Его губы сжались.
— Не извиняйся. — Я с трудом дышала и да, черт побери, я вся взмокла от пота из-за него.
Он продолжал удерживать мой взгляд.
— Был ли у тебя кто-нибудь после... — Он сглотнул.
Мне хотелось солгать.
Вместо этого, я покачала головой.
— А у тебя?
Он лизнул мою нижнюю губу и прошептал.
— А ты как думаешь?
— Думаю, что меня посадят в тюрьму за убийство, если ответишь «да».
Тепло рассмеявшись мне на ушко, он прошептал:
— Мне не стоило делать этого... — Он вошел в меня так глубоко, что перехватило дыхание. — Или этого... — Почти полностью выйдя, он снова ворвался внутрь, рядом со мной на пол с грохотом свалилась картина, — или даже этого... — Он стиснул зубы, когда удовольствие накрыло меня с его следующим толчком и тело дернулось в конвульсиях. — Если бы у меня кто-то был, Остин.
Сквозь туман желания, я заметила отчаяние в его глазах. Мне это не нравилось. Я не знала причину, скрывавшуюся за этим.
Поэтому, когда он стал толкаться сильнее, глубже, когда мне казалось, что я умру или сойду с ума, я крепче держалась за его горячее, влажное тело и позволяла себе потеряться в удовольствии момента, зная, что все закончится слишком быстро.
— Боже, я скучал по тебе, — простонал он мне на ухо. — Так близко.
— Я тоже скучала по тебе, — прохныкала я, откидывая голову в экстазе. — Тэтч!