Как только все главное было сказано, ей стало легче — как Ира и ждала. Но чего она не ждала — так это того, что Лори улыбнется. Она ждала отвращения или ужаса, слез или паники, гнева на нее — за то, что скрывала. Но никак не нежной, немного фальшивой улыбки вкупе с мягким упреком:
— Ну почему же ты мне сразу не сказала?
— А если бы сказала, то что?
Ира непонимающе изучала лицо подруги, и ее ноздри раздулись. По нему было видно, что Лори испытывает какие-то чувства, которые пытается скрыть. Вздохнув, она как-то странно съежилась в своем полупрозрачном балахоне и снова попыталась улыбнуться, но это вышло еще фальшивее, чем до того.
— Холодно, — пожаловалась фальшивая насквозь Лори.
— Я принесу тебе халат, — предложила Ира, не двигаясь с места и не сводя с нее глаз.
— Не надо, — сказала Лори, выдала третью вымученную улыбку подряд и повернулась к чайнику. Пока она доставала кружку, наливала в нее кипяток и заваривала пакетик, Ира не могла отвести глаз от шрамов, отлично видных под прозрачной тканью — Лори больше не скрывала спину в клубе.
Она вспомнила, как это было раньше их "великой тайной" — всего каких-нибудь три месяца назад и хмыкнула. А еще раньше, года за два до этого, Лори реагировала паникой на любые вопросы, любые поползновения посочувствовать ей, обсудить это, даже если речь шла о табу. А потом коротко рассказала ей, что произошло, но из этого невозможно было ничего понять, кроме того, что и так понятно: ее дом слетел с катушек и натворил дел.
Ира привыкла испытывать к этому неведомому дому заочную жгучую ненависть. Разумеется, эта ненависть была намного сильнее, когда она не знала, кто это. Тогда он был для нее просто чистым злом, ужасным кошмаром, человеком, недостойным ходить по земле. Теперь все усложнилось.
— Я надеюсь, — мягко сказала Лори, тяжело усаживаясь на табуретку, стоявшую за маленьким столиком со своей кружкой, — что ты порвала с Тимом не из-за меня?
— Что?
Ира почувствовала, что во рту пересохло. С Тимом? Она сказала — с Тимом?
Испуг на лице Лори дал ей знать, что с ее собственным лицом, возможно, произошло нечто страшное, типа судороги. И Ира усилием воли взяла себя в руки:
— С Тимом? — переспросила она вслух, приподнимая брови.
Лори молча пожала плечами:
— Мы долго дружили. Он был моим домом всего три месяца, а до этого и после этого…
— После? — хрипло перебила Ира. — После… этого?
— Ир, — Лори подняла руку, и на этот раз Ира увидела отчетливое раздражение. Только после этого она осознала, насколько нападающим и саркастичным был ее тон.
— Извини, я просто пытаюсь разобраться, — так же сердито ответила она, сразу переключившись на защиту. — Ты всегда называла его "тем человеком", жаловалась на него, как на страшного маньяка. Извини, если я удивлена, что ты называешь его "Тим" и считаешь своим другом.