Одно прикосновение и сосредоточенный взгляд, и в голове Кастиль вспыхнули образы. Яркая полная луна, снежное одеяло на горах Лайбет. Холодные, прекрасные и связанные с зимой. Именно таким она представляла его в своем воображении. Доранис едва дышал, почувствовав, что её дыхание ускоряется.
— Ты бы боялась меня, Кастиль? — повторил он вопрос.
Она закрыла глаза, тёмные ресницы веером легли на щеки:
— Нет, — прошептала она около его опускающихся губ. — Я бы с радостью приветствовала вас.
Он поцеловал её, заглушив вздох. Вкус чая, подслащенного мёдом, её мягкие уста были столь отзывчивы. Его душу охватило отчаяние от осознания, что выбранная для него супруга никогда не ответит ему с таким пылом, как жена, которую он выбрал бы для себя теперь.
Руки легли на её бедра в желании притянуть ближе, когда до ушей донеслись знакомые голоса, зовущие его.
Кастиль тоже услышала крики и вырвалась из его объятий. Разочарованный стон Дораниса эхом разнёсся по маленькому храму. Она смотрела на него с мукой во взоре. На скулах вспыхнул яркий румянец, а губы стали влажными от поцелуя.
Голоса становились всё громче, ближе, резче и тревожнее, пока свита искала пропавшего короля. Доранис поборол искушение притянуть Кастиль к себе.
— Это неправильно, — прошептала она с лицом и голосом полными раскаяния. — Вы женитесь на Карине.
И насколько сие прискорбно для него и его будущей невесты?
— У нас с ней всё будет иначе.
Кастиль прижала к груди маленькую гирлянду и попятилась от него:
— Иначе быть не может. Сегодня ваша свадьба, и вашей женой станет моя самая близкая подруга.
Его взгляд остановился на цветах удачи.
— Я не стану извиняться за то, о чём не жалею, Кастиль. Это будет заведомой ложью. Наш брак с Кариной не по любви. Почему ты изводишь себя чувством вины?
На её нижние веки набежали слёзы, и она сморгнула их.
— Поскольку на месте Карины меня бы обуяла ярость.
Доранис потянулся к ней, но Кастиль предостерегающе подняла руку, намереваясь оттолкнуть его:
— Ваши люди кличут вас, ваше высочество. Пусть боги благословят ваш союз.
Она ещё раз окинула его взглядом, прежде чем сбежала по ступенькам и исчезла среди заросшей живой изгороди. Её запах — смесь солнечного света и морской воды — остался, дразня своим ароматом и навсегда врезаясь в память, даже когда он связал себя узами брака с женщиной, презирающей его. Доранис помнил о нём, отплывая на следующий день домой.
***
Доранис протянул руку и нежно погладил тёмные волосы сына. Ребёнок лежал на руках няни и дремал. Марслин нетерпеливо переминался с ноги на ногу в ожидании распоряжений владыки.