Голубые глаза, каждое прикосновение Демьяна обещали меня поймать. Надо просто прыгнуть, а он точно будет там, внизу всех моих страхов. Я просто не могла сопротивляться, только не сейчас.
Как всегда, тонко меня чувствуя, х-мен уловил момент моего полного расслабления. Сдернул окончательно халат и, подхватив за бёдра, аккуратно усадил голой задницей на клавиши фортепиано.
В комнате раздались жалобные звуки инструмента, но кого это волновало?!
— Никогда бы не подумала, что ты такой любитель живой музыки, — прошептала я, пока секундная пауза в смене положения давала просвет моему одурманенному мозгу.
— Не поверишь, сам в шоке. Знаешь, как-то резко потянуло на оригинальные и качественные композиции, — почти буднично, если исключить сексуальную хрипотцу в голосе, заявил этот любитель нестандартного.
— Ага, не верю, — подразнила Бестужева, за что и получила.
Он вошёл в меня одним движением, быстро и до предела. Так чувствительно остро, что говорить и тем более шутить сразу перехотелось. Мощными толчками и жёсткой фиксацией моих бёдер под каждое его проникновение Демьян заставлял петь фальцетом не только клавиши, но и меня.
Я лишь держалась за мужские плечи, раня кожу, когда вонзала ногти в особо безумные моменты, тем самым сигнализируя мужчине, что я близка к пику своего личного Эвереста.
За миг до моего разрушения я открыла глаза. Мне жизненно важно было увидеть его лицо, глаза и чувства в них.
Затуманенные страстью океаны смотрели, как всегда, только на меня ту, что жила внутри. Настоящую, целостную и чистую. Словно снимая ошмётки грязи, Демьян извлекал из меня тонкие грани прекрасного монолитного камня. Ни единой трещины, ни единого изъяна.
Так смотреть мог только он, мой черный ангел, мой дикий мустанг. МОЙ!
Во второй раз я очнулась уже поздним утром, когда солнце безжалостно светило в так и не задёрнутые шторами окна.
Приподнявшись на локте, огляделась вокруг. Бестужева не было, мои вещи аккуратно свешаны на спинку кровати, а сама я заботливо укутана в плед.
И так?! Какой вариант событий мне предполагать?!
Решил позавтракать, но, обнаружив в холодильнике лишь пресловутую мышь, ушёл за продуктами? Или появились срочные дела, и меня где-то дожидается записка?! Или просто ушёл?!
Хотя в последнее плохо верилось. Даже при наличии моего пессимизма в крови!
Накидывая любезно подготовленный любимый халат, вышла из спальни. Тихо и пусто.
Фортепиано всё ещё стояло открытым, но не пустым. На клавишах лежала большая красная роза на длинной ножке и белел небольшой кусок бумаги.
Медленно подошла. Маленькая поздравительная открытка, что продают в цветочном как приложение к букету. На ней размашистым и уверенным почерком всего два слова: «Спасибо, дорогая!».