— Изыскательские работы переполнили чашу звериного терпения, — предположил слаик. — Природа восстает против незваных гостей, нарушивших древний уклад. Сюжет банальный и древний, как сама Вселенная, но не утративший актуальности...
— Ып, — еле слышно булькнул Анкис.
— Простите, что?
Вместо ответа маиссо трясущимся пальцем указал на острую тень, отбрасываемую скатами шатра.
Тень едва заметно колыхалась, то покрываясь острыми зазубринами, то снова выравниваясь.
— Оно прячется над нашими головами, — спокойно и почти равнодушно констатировал Йиюмбике. — Бегите за помощью. Зовите блюстителей. Может, успеете вернуться прежде, чем оно снова удерет.
— А вы?
— Здесь с полсотни больных и раненых, — слаик переступил с ноги на ногу. Холстина чуть заметно натянулась, очертания тени дрогнули и исказились. — Не могу же я бросить их на произвол судьбы. Давайте, Анкис, не тратьте время попусту. Ноги в руки — и побежали.
— Я боюсь, — сдавленно признался маиссо. — Я видел его вблизи. Оно жуткое. Куда страшнее того, что приходило ночью. Оно заметит меня и убьет.
— Полагаю, оно давным-давно прислушивается к нашим голосам, — Йиюмбике с усилием задрал голову, подслеповато моргая и перебирая длинными пальцами вдоль по древку копья. — Если оно решит напасть, нам его не остановить. Зато у блюстителей с карабинами шанс есть.
— Они скорее перестреляют друг друга, — помощник управляющего осекся, увидев, как из-за ряда покосившихся палаток выходит Вольный. Хумансоо не убегал и не прятался, просто шагал себе неторопливо по охваченному паникой лагерю, озираясь по сторонам. Металлические украшения в копне волос позвякивали в такт шагам. — Тссс! Эй! Как тебя там... Сайнжа!..
Хумансоо свернул к госпитальному шатру. Анкис строил гримасы и отчаянно тыкал большими пальцами вверх, пытаясь упредить о затаившейся опасности. Хумансоо в ответ чуть приподнял расправленную дощечкой ладонь на уровень пояса и резко опустил ее вниз.
— Всем упасть! — свободной рукой Йиюмбике вцепился в предплечье маиссо и с неожиданной для создания столь хрупкого сложения и почтенного возраста силой дернул его вниз, оцарапав плоскими ногтями. — Лечь на пол! Молчать и не двигаться!
В шатре испуганно охнули. Анкис не услышал ни единого вопроса или возмущенной реплики, зато различил мягкие, грузные шлепки: пациенты дружно валились из коек на устланный плетеными циновками пол. Маиссо зарылся мордой в складки шатра и опасливо выставил наружу один глаз.
Хумансоо по имени Сайнжа с обманчивой расслабленностью уронил руки на перехваченные широкими ремнями бедра, к двум увесистым на вид кобурам. Секунда, достаточная для удара сердца или мановения века — и наружу, словно сами собой, выпрыгнули, сверкнув вороненым металлом длинных стволов и отполированным до зеркального блеска черным деревом, два тяжелых револьвера. Мнилось, оружие в полете успело совершить полный оборот, прежде чем плотно лечь в руки владельца и заговорить языком летящей стали и горящего черного пороха.