Ее собеседник готовил себе завтрак. Не отрываясь от столь важного занятия, он проворчал:
– Это было бы очень некстати. Уничтожение этой лепнины станет началом нашего конца.
– Да, на свою жену его благородие, вероятно, не станет сердиться. Она ведь все делает из лучших побуждений.
Джон кивнул. Перелив кофе в чашку, он взял другой рукой тарелку с жареными колбасками и хлебом, сел за стол напротив Лайзы. На лице слуги легко можно было различить последствия многодневного нервного напряжения: темные круги вокруг глаз, бледность губ, глубокие морщины на уже привычно нахмуренном лбу.
– Пару дней назад я предложила госпоже устроить бал, – продолжила тем временем Лайза. – Но она отказалась.
– Вам стоило сделать ей это предложение еще раз, – неспешно жуя, проговорил Джон.
Лайза кивнула.
– В общей сложности эта идея приходила мне в голову раз двенадцать. Так что ее благородие отклонила уже… тринадцать моих предложений.
Джон перестал жевать, напряженно осмысливая сказанное. С недоверием посмотрел на Лайзу. Выдержка не изменила горничной, и ее печальное лицо, в конце концов, убедило Джона в правдивости слов девушки.
– Анна-Мария отклонила предложение о бале… тринадцать раз? – на всякий случай переспросил Джон. Отбросив ложку, дворецкий схватился за голову: – Боже помилуй нас! Что станет с этим домом? Что станет с нами, когда его благородие узнает обо всем?
Джон заметно побледнел. Лайза увидела в этом добрый знак: дворецкий действительно был в бедственном положении.
– Еще есть шанс все исправить, господин, – с ласковой улыбкой поспешила заверить его Лайза. – Надо только занять баронессу чем-то другим. Интересным, требующим много времени и сил, и происходящим вне стен этого дома!
– Да, это верно. Но чем? Барон Грей отправил ее в столицу, когда понял, что не может иначе остановить происходящее. Мы, к несчастью, отослать госпожу никуда не можем.
Джон тяжело вздохнул. Желание завтракать у него окончательно пропало. И даже ароматный кофе больше не привлекал внимания дворецкого. Он был в отчаянии и уже не видел смысла этого скрывать.
Лайза молча наблюдала за ним. Как она не надеялась, дворецкий, по всей видимости, не спешил прийти к нужному заключению. Это было бы лучше для дела. Впрочем, в его положении он вряд ли придаст значение тому, что блестящая идея пришла в голову его подчиненной.
– Мы можем отправить ее благородие в городской парк. Правда, только на день, но если день пройдет должным образом, Анна-Мария позабудет о своих теперешних делах, – с опаской произнесла горничная.
– Что можно сделать в парке такого, что отвлечет баронессу от…