– И заметь, – улыбнулась Лайза, – о том, кто я есть, я говорю без всякой опаски. Это вовсе не от того, что я потеряла страх. Просто теперь я не работаю сама по себе, и мой наниматель, если потребуется, вступится за меня.
Последнее, конечно, было ложью, но на господина Монде, не подозревавшего этого, произвело должный эффект. И все же гораздо более важным стало для ювелира понимание того, что деньги воровку не интересуют. Припомнив случаи похищения «дворянских частей», припомнив обстоятельства и многочисленных слухи их окружавшие, Свен Монде будто случайно и совершенно точно не к слову произнес:
– Полковник тут ко мне заходил.
Лайза вопросительно повела бровью:
– По-твоему, меня это должно интересовать?
– Тебе виднее, милая. Я только хочу сказать, что интересовался он ограблением виконта де Гра. Точнее – не пытался ли кто продать мне честь этого достойного человека.
Девушка ничем не выдала охватившей ее тревоги. С тем же спокойным выражением лица, что и прежде, она продолжила сидеть перед господином Свеном, ожидая продолжение. Ювелир молчал, в свою очередь, намереваясь вывести из равновесия воровку этой заминкой и завладеть, тем самым, инициативой в разговоре.
Наконец Лайза не выдержала и вздохнула.
– Так что же мне делать, Свен? Рассчитывать на твою помощь? Или идти в полицию? Полковник, как мне кажется, будет рад вернуться к тебе, хоть и по иной причине.
Что приключилось в душе у ювелира при этих словах, нетрудно было угадать по общей бледности и крупным алым пятнам, проступившим на лице господина Монде. Лайза непринужденно отразила его последний удар, и никаких других средств для продолжения неравной битвы у господина Монде не было. Кроме того, он совершенно ясно осознал, что Лайза может и непременно претворит в жизнь свою угрозу, если он откажется с ней сотрудничать. Желания оказаться в полиции у господина Свена Монде – уважаемого столичного ювелира – быть не могло. Поэтому он тяжело выдохнул и продолжил разговор тем вопросом, с какого в иной ситуации начинал общение с клиентом:
– Чем могу помочь?
Лайза накрутила на палец локон, выбившийся из прически, и с нежностью ответила:
– Совсем другое дело, господин Монде. Такая беседа мне по душе.
Девушка поднялась с места и закрыла входную дверь на ключ. После этого прогнала обратно в кладовку подмастерье, не вовремя вернувшегося в торговый зал, и плотно притворила вторую дверь. Убедившись, что подслушать их никто не может, Лайза заговорила о деле:
– Ты верно догадался, друг мой, что я причастна к ограблениям виконта де Гра и герцогини Жаклин. И ты, должно быть, уже понял, какого рода помощь мне от тебя требуется.