– Какие люди? – нахмурился король Эдуард.
– Те, кто доверили свою честь крайне неловкой особе.
Кардинал не сводил взгляда с его величества. Король не выдержал.
– Вы говорите так, словно я должен понять что-то помимо ваших слов, – бросил он, поднимаясь.
– Быть может, сын мой. То знает Бог… и те, кто невольно вынуждают меня лгать.
– Кто же это? – спросил король, более прежнего озадаченный словами его высокопреосвященства.
Однако кардинал Линн посчитал лучшим оставить этот вопрос без ответа.
– Как идет подготовка к вашему Дню рождения, мой король? – спросил вместо этого священнослужитель. – Говорят, вы уже составили меню. Мадам Дорин утверждала вчера, что оно превосходит самые смелые ожидания.
Король едва заметно улыбнулся:
– Ну… Изюминка в нем есть. Не сомневайтесь.
Глава 19. Время на исходе
Поздним вечером шестого июня Лайза поднялась в комнату Анны-Марии. Госпожа стояла перед зеркалом, устремив отстраненный взгляд на собственное отражение. Чем были заняты ее мысли, горничная не взялась бы предположить, но и без определенной причины задумчивость юной баронессы вызывала смутное ощущение тревоги.
Лайза вошла в комнату, не дождавшись приглашения. Несколько секунд простояла возле двери, но и теперь не была замечена.
– Ваше благородие, вы звали меня? – произнесла Лайза, привлекая к себе внимание.
Анна-Мария вздрогнула. Однако движение это было вызвано не страхом и не испугом за своевольное вторжение в ее размышления. Скорее, удивлением, причины которого горничная не смогла бы назвать при всем желании.
Удивление быстро прошло, и на лице юной баронессы воцарилось прежнее выражение безразличия ко всему окружающему. Она медленно перевела взгляд на Лайзу. Вынужденно повернула голову, чтобы увидеть вошедшую. В свете одинокой свечи, стоявшей на туалетном столике, горничная разглядела хрустальные капли в уголках глаз Анны-Марии. Слезы блеснули и тут же погасли, словно пугливо прячась от постороннего человека.
– Вы звали меня, госпожа? – спросила Лайза.
– Да. Помоги мне раздеться. Никак не привыкну к этой шнуровке. Напрасно послушала портного и выбрала ее вместо пуговиц.
Лайза кивнула, молча взявшись за дело. Расшнуровать предстояло платье, подаренное Анне-Марии дворецким от имени ее супруга по случаю наступления весны. Насыщенный голубой оттенок приятно оттенял каштановые волосы девушки, покрой подчеркивал стройный гибкий стан. В какой-то степени это платье походило на то, в каком впервые увидел барон Грей свою будущую супругу. И, вероятно, некоторая ностальгия его благородия как раз подтолкнула Джона выбрать эскиз именно этого платья из предложенных.