– Не думаю, что отец это одобрит… – начал было Роберт, но Мэри дрогнувшим голосом добавила:
– Прошу вас! Мне невыносимо сейчас оставаться дома.
И он сдался: отправился к отцу и сказал, что девушке необходимо развеяться и что время, проведенное вместе на борту корабля, сблизит их и позволит им стать друзьями. А увидев, что губернатор колеблется, заявил, что это короткое путешествие – его подарок на день рождения Мэри-Энн.
– Хорошо, – согласился мистер Айвор. – А это не опасно? Все же сезон ураганов в самом разгаре.
– Не беспокойтесь, мы просто еще раз пройдем вдоль южного побережья, обогнем западные острова и вернемся в Сент-Джордж. Далеко в океан выходить не будем и, если случится шторм, переждем его в тихой бухте, – заверил капитан. – Зато Мэри сможет увидеть Бермуды во всей красе. Обещаю, что привезу ее обратно живой, невредимой и в прекрасном настроении.
Таким образом, на рассвете девятнадцатого июля Мэри тепло попрощалась с отцом и в компании пожилой темнокожей служанки по имени Рамла отправилась на пристань. Наблюдая со шканцев за тем, как женщины поднимаются на борт корабля, Роберт испытал странное чувство – точнее, предчувствие того, что это плавание многое изменит, и не только в жизни его сестры. Ощущение было пугающим: казалось, одно неверное слово или движение – и весь мир полетит в бездну.
– Доктор Мин, – обратился он к корабельному хирургу, – стоит ли нам ждать бури? Южный ветер слаб, но что если он переменится?
– Бурю не надо ждать, кэптэн, – загадочно улыбнулся тот, – но к ней всегда нужно быть готовым.
– Прекрасно, – хмыкнул Роберт. И, повернувшись к боцману, скомандовал: – Всех наверх по местам! Правый якорь поднять! Выходим из гавани на юго-восток!
– Слушаюсь, сэр!
Захлопали на ветру развернутые паруса. Мэри отправила служанку в каюту, а сама остановилась возле трапа и окинула взглядом оставшийся за бортом город – так, словно хотела запомнить каждый изгиб берега, каждую улицу, каждый дом. Как будто прощалась со старым другом. На этот раз – навсегда…
Вскоре «Призрак» покинул гавань Сент-Джорджа, вышел в океан через пролив Таун Кат и направился к острову Сент-Дэвид. В первый день Мэри почти не выбиралась из каюты: с непривычки морская болезнь вновь дала о себе знать. Но уже после первой ночи ей стало значительно легче – в отличие от Рамлы, которая мучилась тошнотой и все причитала, что не может достойно служить своей госпоже. Пришлось попросить для нее маковой настойки, от которой бедная женщина почти все время спала.
Мэри же, к великой радости старших офицеров и особенно штурмана, появлялась в салоне каждый завтрак, обед и ужин, неизменно становясь центром внимания. Но капитан, наблюдавший за ней, видел, что внутреннее состояние девушки не меняется ни от изысканных комплиментов, ни от веселых шуток. Она постоянно была напряжена, и в ее взгляде решимость то и дело сменялась обреченностью.