Неймдроппинг (Брагина) - страница 22

листов для книг. На первой странице была ты, а дальше как Бог на

души, как тунцовые суши для каждого бубенца, и не хватает месяца,

чтобы извлечь из суши разного одиночества или еще свинца. Когда

она оформится, обретет силуэт безбедный (как то: и рыцарь бедный,

всадник  медный  и  холокост  как  средство  сличения  рифмы),  поток

бесследный  и  фотографии  с  гением  в  полный  рост.  Вот  он  качает

тебя с половником на колене, в азбуке только «аська» на букву «А»,

и  говорит  тебе  об  Оке  и  Лене,  мертвое  царство,  с  горошину  в  дуле

страна.  Снятся  тебе  кошмарные  сны  и  дали,  где  нас  не  будет,  мы

под  обложкой  одной  всё  невозможное  вместе  перестрадали  вместе

с открытками БАМа и целиной. Всё, что теперь – неизменно виски

с эфиром, карты дисконтные, выбитые в “Brocard”, только для нас,

заменяющих город миром и продавцов пеленок – колодой карт, только

для нас пурим, магазин и дача, сырные палочки в каждый базарный

день,  и  леденцом  растекается  в  пепел  сдача,  выдаст  нас  каждому

даже лесной олень. И для того ли я за тебя держалась и испариться

кровушкой не могла, чтоб вызывать у женщин печальных жалость,

юношей  бледных  туда,  где  густая  мгла,  снова  вести,  магазинную

ветошь мерить и никогда на вопросы не отвечать, если отвечу, самой

42

себе не поверить, если отвечу, самой себе промолчать. Грош тебе всё

же цена, да и тот зажали, по бухгалтерии толком не провели, так он

минует нас пуще любой печали, так он минует нас якорем на мели.

Жили в своем небесном Иерусалиме мыслящим мячиком cogito  43

ergo

sum,  были  надежными,  были  совсем  другими,  Чехов  приказчику

веточку шлет из Сум и говорит: «Я любил эту Лику сдуру и семиотики

ради  себя  блюсти  всё  же  велел,  как  отсутствующую  структуру,

стали  ненужными,  в  общем,  меня  прости».  В  общем,  прости  меня,

плоть достает из лампы, вырастил всё же в лампе свою рабу, была-не

была и любит-не любит, сам бы написал рассказ, но к берегу догребу.

Прочность  традиции,  крестик  и  нолик  вместе,  нолик  и  крестик,

стыковка произошла, сорок своих сороков напишу из мести, чтобы

хоть  строчка  всё  же  к  тебе  дошла,  чтобы  хоть  строчка  эпиграфом

оказалась, Мертвое море плещется за окном, я никогда песка бы и

не касалась, нет избавления, чтобы тонуть вдвоем, просто тебя потом

всё тянут-потянут, репа зеленая кошкой липовою скрипит, и никогда

с экрана жить не устанут, и не растратят детский свой аппетит, и не

напишут, что был ты безумно скучен, да и с годами скуку не растерял,

и  забывать  как  будто  бы  не  научен,  и  пропивать  символический