— Пойдемте, — и двинулся по длинному ветвистому коридору.
Некоторые из отходящих в стороны туннелей были совсем темными, в иных виднелись уходящие куда-то вглубь длинные вереницы факелов, закрепленных на стенах, а были и мягко освещенные, будто светились сами стены, где зеленоватым, где теплым золотистым сиянием. Коридор делался все шире и светлее, и, в конце концов, они подошли к большому залу, отделенному от них только ажурными, кованой меди, створками ворот, причудливая тень от которых ложилась под ноги гостей дорогим ковром. Сопровождающий их тролль очень важно, не торопясь, раскрыл ворота, вошел в залу, отступил на шаг в сторону и громогласно возвестил:
— Сэр Дариан, княжич Извейский, сын Риона, князя Извейских лесов, с другом.
«Ого! — удивился Левко, вспомнил, как совсем недавно они вместе кололи дрова для бани, и еще раз удивился. — А, впрочем, почему бы и нет?»
Они прошли вперед, в центр залы, и встали на почтительном расстоянии перед незамысловатого вида, но внушающих уважение размеров и форм троном, на котором восседал… Левко никогда в жизни не только не видел, но даже и не пытался представить, как может выглядеть главный тролль, но, увидев, не был удивлен нисколько. Троллий король должен был быть именно таким. При том, что он был вовсе не самым крупным среди соплеменников, каждая часть его фигуры, несомненно, внушала почтение. Конечно же, он был лыс. Конечно же, у него была самая бугристая шкура. Конечно же, у него были самого жуткого вида когти. Ну и, естественно, у него были самые кустистые брови. И, само собой разумеется, он был среди троллей самым умным (даже, пожалуй, самым мудрым), и у него, конечно же, были самые лучшие манеры.
— Ага, — произнес правитель и, чуть склонив набок свою мудрую голову, приготовился слушать.
Дариан (а вслед за ним, конечно, и Левко) почтительно поклонился и начал вступительную речь. Левко и раньше, надо сказать, замечал, что Дариану легко даются длинные предложения, но та витиеватая, изобилующая бесконечными пояснениями и отступлениями фраза, которую тот затеял в угоду любви тролльего двора к церемониям, грозила не кончиться никогда. Периодически произносилось сложное многосоставное имя правителя, из которого Левко успевал выхватывать только первые — Архаиндорт Горт Наор, — и перечислялись его заслуги перед миром в целом и Драконовыми горами в частности…
Смысл произносимой речи от Левко начал ускользать уже почти в самом начале и оставалось только общее впечатление сгущающегося в воздухе уважения. Хозяева, впрочем, кажется, были довольны. Время от времени кланяясь вслед за магом в самых пафосных закоулках приветственной речи, Левко потихоньку оглядывал зал и наличествующую здесь во множестве высокопоставленную публику.