Понятно, да? С самого момента своего избрания на должность Всероссийского Старосты, самым активным японским шпионом в России был коллега Сталин. Если бы японская разведка была укомплектована людьми хоть чуточку поумнее — она могла бы сэкономить очень много средств, для не очень то богатого государственного бюджета Страны вечно цветущей сакуры. Но, увы!
Например, это именно Вождь подсказал «лягушкам» идею большого десантного корабля-дока в беседе с очередным японским послом — вызванного в его кремлёвский кабинет по какому-то совсем пустячному поводу. Когда тот, заинтересовавшись, стал задавать вопросы — а сам Хозяин не смог на них исчерпывающе ответить, были вызваны последовательно Нарком обороны маршал Ворошилов и Командующий ВМФ РФ адмирал Галлер с фотографиями и чертежами. В результате корабли «Akitsu Maru» и «Nigitsu Maru»[111] сразу были заложены не как пассажирские лайнеры, а как десантные авианосцы — ещё в тридцать восьмом году. На полтора года раньше — в тридцать шестом, были разработаны и пошли в крупносерийное строительство и другие новинки — серии десантных кораблей типа «Т-103» и быстроходных десантных транспортов типа «Т-1». Десантирование с последних, могло производиться на скорости до 16 уз.
В результате, к 1941 году Объединённый флот обладал сверхсовременными десантно-высадочными средствами, что имело свои — очень неприятные для стран всего Тихоокеанского региона последствия, в первую очередь — для США…
С самого начала конфликта на Халхин-Голе, японская военная разведка могла смело увольнять без выходного пособия всех своих агентов! Товарищ Сталин при каждом намечающемся серьёзном событии в этом районе, вызывал их посла и подробно перед ним отчитывался… Правда, делал он это хитро — не более за три дня, за которые японские войска не могли должным образом отреагировать. Да и, не верили ему поначалу, макаки косоглазые — это после стольких лет то, самого плодотворного сотрудничества…
Абыдно понымаешь, да!
Начали верить, только после того — как ровно через три для после последнего предупреждения, задница 6-ой японской армии в Монголии, стала похожа на британский флаг — но с преобладанием буро-красного. А, Сталин, пригласив в очередной — в последний раз, японского посла к себе в кабинет, уже не был настолько предупредительно вежлив — а буквально прорычал, как уссурийский тигр, поймавший китайского браконьера за своей собственной ловлей:
— Я вижу, всэ мои труды пропали даром, Окуджака Какасутра-сан!
Он кинул на стол большую пачку широкоформатных фотографий.